|
ством, ради чего оно тратит свою жизненную энергию. Мотив не может быть адекватно объяснен сам по себе, вне нераз- лучных связей и изначальной включенности в систему тех детерми- нант - образа, отношения, действия, которые конституируют общий строй психической жизни. Его "служба" в этой жизни представлена тем, чтобы придать поведению импульс и направленность к цели, под- держивая энергетическое подкрепление поведения на всем пути стремления к ней. Будучи непременным "запалом" любых действий и их "горючим материалом", мотив издавна выступал на уровне житейской мудро- сти в различных представлениях о чувствах (например, удовольствия или неудовольствия), побуждениях, влечениях, стремлениях, жела- ниях, страстях, силе воли и т. д. Переходя от житейской мудрости к научным объяснениям, следует начать со взглядов на мотив в эпохи, когда изучение психологических вопросов считалось занятием для фи- лософов. ' Предполагаемая понятием об установке идея организации действия во вре- мени соединяла в характеристике поведения в качестве нераздельных два мо- мента: зависимость от предшествующего состояния субъекта и прогностиче- скую ориентацию. Локализация В период античности была проведена различительная мотиве линия не только между чувственным познанием и мышлением, но также между этими разрядами явле- ний и побуждениями человека. Это отразилось на представлении о различных "частях" (у Аристотеля функциях) души. Как отмечалось, они изображались разделенными даже анатомически. Пифагор, Де- мокрит, Платон помещали разум в голове, мужество - в груди, чув- ственное вожделение - в печени. У Платона это разграничение при- обрело этический характер. Он считал разумную душу (она осела в голове, как наиболее близкая к небесам, к нетленному царству идей) высшим достоянием человека. Низкая - "алчущая" - часть души уво- дит к низменным целям, препятствует благородным мотивам. На ра- зум возлагалась задача "обуздания" этих рвущих человека в разные стороны побуждений. В образной форме Платон описал проблему конфликта мотивов в известном мифе о колеснице, в которую впря- жены два коня противоположных цветов - черный и белый; каждый тянет в свою сторону. Историк Р. Уотсон видит иронию истории в том, что главный вклад в психологию Платона-философа, который превыше всего ставил ра- зум, свелся к акцентированию иррационального в человеке. Аристотель среди функций души выделил стремление "к чему-ли- бо" или "отчего-либо". За этим стояло утраченное последующей пси- — 179 —
|