|
ле. Иначе говоря, глубокое понимание поступка воз- можно только в том случае, когда понимающий субъект может ответить на три вопроса: что? поче- му? в каких обстоятельствах? - что именно сделал человек, каков мотив действия и условия, в которых был совершен поступок. Как отмечает Соловьев, смысл вопроса убийцы в приведенном выше примере заключается не в получении сведений, а в намере- нии убить человека. Поняв преступный замысел, мы не имеем ни теоретического основания, ни мораль- ного права давать преступнику информацию о место- нахождении разыскиваемого. <С этой единственно правдивой точки зрения вопрос убийцы значит толь- ко: помоги мне совершить убийство, и фактически точный ответ на него, отвлекаясь от действительного смысла вопроса и придавая ему вопреки очевидности какое-то отношение к истине, был бы прямо лжив - с теоретической стороны, а практически означал бы только исполнение этого преступного требования; тогда как "отвод глаз" был бы единственным воз- можным способом: отказа в этом требовании, - от- каза нравственно обязательного не только по отно- шению к жертве, которой это спасает жизнь, но и по отношению к злодею, которому это дает время оду- маться и отказаться от своего преступного намере- ния> [там же]. Таким образом. Кант поставил проблему пони- мания правды как проблему соответствия суждений о поступках людей не столько тому, каковы эти по- ступки в действительности, сколько тому, какими они должны, обязаны быть, чтобы не противоречить правовым и моральным нормам. Правда всегда вы- ражает как то, что есть, так и то, что должно быть. Морально-правовой тип мышления Канта побуждал 52 его искать источник высказывания человеком прав- ды в обязанностях гражданина перед обществом, в априорном понятии долга, корни которого скрыва- ются в необходимых и неизбежных ограничениях, которые накладывает на индивида жизнь среди лю- дей. Например, ложные обещания несообразны с дол- гом, во-первых, потому, что они нарушают права других и оскорбляют человеческое достоинство; во- вторых, если все начнут давать обещания, не собира- ясь их выполнять, то это отрицательно повлияет на правовые основания государственного устройства. В. С. Соловьев пошел дальше и осуществил бо- лее дифференцированный анализ обсуждаемого фе- номена. Он выделил трехкомпонентную его структу- ру - правду реальную, формальную и идеальную. Основное внимание он уделил рассмотрению правды как категории нравственного сознания. В отличие от Кантп Соловьев считал, что проблему правды нельзя — 33 —
|