|
на соблазн великого инквизитора, который требовал отказа от истины во имя счастья людей. Основное моральное суждение интеллигенции укладывается в формулу: да сгинет истина, если от гибели ее народу будет лучше житься, если люди будут счастливее, долой истину, если она стоит на пути заветного кли- ча "долой самодержавие"> [Бердяев, 1990, с. 12]. Истоки <пренебрежительного> отношения рус- ских к безличной объективной истине, как это ни парадоксально, тоже восходят к традиции христиан- ской религии. Согласно последней. Бог есть во- площение правды, основанной не только на соответ- ствии выска.чываний фактам, действительности, но прежде всего на сппаведливости по отношению к че- ловеку и человечеству. Проблема противопоставления истины и Христа с пронзительной остротой выражена Достоевским (в частности, в письме к Н. Д. Фонви- зиной, в <Записной тетради> за 1880-1881 гг.). Рус- ские так решают эту проблему: <Но не вы ли говори- ли мне, что если бы математически доказали вам, что истина вне Христа, то вы бы согласились лучше остаться со Христом, нежели с истиной?> [Достоев- ский, 1990, с. 256]. Достоевский неоднократно от- мечал, что когда русский человек вынужден выби- рать между истиной и справедливостью, то он скорее предпочтет ложь, чем несправедливость. Например, один из героев <Преступления и наказания> гово- рит: <...вранье всегда простить можно; вранье дело милое, потому что к правде ведет> [Достоевский, 1971, 37 с. 126]. Подчеркну: не к истине, а к правде, потому что для русского народа <Правда -- от Бога, а исти- на - от ума>. Таким образом, типично русское ре- шение проблемы в критических ситуациях (когда человек вынужден сделать однозначный выбор) со- стоит в безоговорочном предпочтении ценностей хри- стианской морали. Одна причина <неуважительного> отношения россиян к истине заключается в ее <приземленнос- ти>, чересчур явной связи с очевидными фактами. Достоевский в иронической статье <Нечто о вранье> сетовал на то, что <мы, русские, прежде всего боим- ся истины, то есть и не боимся, если хотите, а посто- янно считаем истину чем-то уж слишком для нас скучным и прозаичным, недостаточно поэтичным, слишком обыкновенным и тем самым, избегая ее постоянно, сделали ее наконец одною из самых не- обыкновенных и редких вещей в нашем русском мире> [Достоевский. 1989. с. 30]. Другая причина <отстояния>, дистанцирования человека от истины прямо противоположна по на- — 23 —
|