Лишенные родительского попечительства. Хрестоматия

детьми, привязались к близнецам настолько, что часто им было трудно не ответить на улыбку ребенка, обращенную к ним; но где гарантия, что им действительно удавалось полностью воздержать­ся от выражения своей приязни? г) не описана процедура туале­та ребенка, особенно купанья, а из сказанного ранее очевидно, что это имеет очень большое значение; д) автор пишет, что ни­как не общался с детьми, но оказывается, когда одна из девочек ь возрасте около десяти месяцев увидела свою сестру и толкнула ее в бок головой, та рассмеялась; очевидно, объясняет этот факт Деннис, она вспомнила о том, как мы с женой иногда щекотали ее подобным же образом.

Здесь мы остановимся, хотя можно было бы указать еще на целый ряд подобных же моментов, которые, по нашему мнению, должны были начисто уничтожить «суровый» характер режима воспитания. Тот факт, что ни Деннис, ни ссылающиеся на его работу авторы не занялись анализом этих моментов, убеждает нас в том, что понятие «mothering», его состав и т. д. пока еще совершенно не выяснены.

Об этом же свидетельствуют и работы Дейвиса. В них рас­сказывается о двух детях, проведших на чердаке, в полной изо-л|щ,ии от окружающего мира одна пять, а другая — шесть лет. Первая девочка, Анна, была обнаружена в состоянии крайнего истощения, она не могла даже самостоятельно передвигаться. После своего «освобождения» девочка прожила еще пять лет. К десяти годам полностью сгладились все физические последст­вия ее заключения — она выглядела здоровым, упитанным ребен­ком, хорошо ходила, хотя ее движения казались немного скован­ными. Однако ее умственное развитие оставалось низким. Так, навыки опрятности и речь девочки оставались на уровне, типич­ном для двухлетнего возраста. Некоторые особенности ее поведе­ния и развития позволяли предполагать врожденное слабоумие, но оно не было установлено с полной достоверностью.

Вторая девочка — Изабелла — выросла примерно в тех же ус­ловиях, что и Анна. Единственным существенным отличием было то, что большую часть суток с ней находилась мать — глухонемая женщина. При первом обследовании Изабелла также произвела впечатление слабоумной, хотя и в меньшей степени, чем Анна. Но в дальнейшем ее развитие было стремительным: через неделю она начала вокализировать разрозненные звуки; после двух ме­сяцев систематических упражнений она уже составляла фразы; через 9 месяцев — начала читать и писать; через 16 месяцев в ее активном словаре насчитывалось уже 2 000 слов.