|
Таким образом, в ситуации доведенной до предела объективной амбивалентности (эротика - смерть) возникновение способности иде- ально проигрывать исходное сексуальное побуждение в воображении приводит у всех к одинаковому результату - к невротически-симво- лическому замещению (маскировке) всех ассоциативно связанных с этим побуждением объектов и стереотипных действий и к их табуа- ции. А поскольку многие из этих невротических замещений (симво- лов) сразу же возникают в качестве общепринятых коллективных представлений, это дает определенную надсубъективную организа- цию знаков, символов, значений, т.е. исходную семиотическую систе- му с объективно фиксированной структурой запретов и правил семан- тической сочетаемости. Таким образом, сама исходная антропогенети- ческая ситуация превращается в миф-первоязык ("миф" по-гречески буквально значит "слово"114); став запретной (табу), эта ситуация и на человеческом уровне все еще продолжает воспроизводиться, но уже только как мистерия, т.е. чисто ритуально. Следы этой исходной смертельно травмирующей ситуации (родимые пятна антропогенеза) обнаруживаются как в специфических языковых структурах, так и в многочисленных магических обрядах, "мистический" смысл которых становится прозрачным при их сопоставлении с исходным "позабы- тым" архетипом. К таким "мистическим" обрядам, например, надо отнести практически повсеместно распространенный ритуал посвяще- ния в мужчины, часто связанный с жесточайшими пытками. Смысл его прост: за право вступления в брак надо платить физическими му- ками, вплоть до смерти. Сюда, очевидно, надо отнести практикуемый даже и в высокоразвитых "цивилизованных" общностях символиче- ский акт обрезания, который, впрочем, здесь начинают обосновывать рациональными соображениями гигиены и т.д. - соображениями весь- ма сомнительными. Прототипом этого символически-религиозного акта было, видимо, реальное действие, которое и сейчас можно на- блюдать в стаде обезьян: когда ревнивый вожак замечает эротическое возбуждение у молодого самца, он пытается оторвать у него половой член. В человеческих общностях такого рода прямые расправы за- прещены (табу). И тем не менее во всех архаических относительно примитивных общинах "до посвящения брак мужчине запрещен... на- рушение этого правила, наверное, повлекло бы за собой смерть нару- шителя, если бы оно оказалось обнаруженным"115. Затвердев в форме надсубъективного (супер-эго) коллективного представления, исходное целостное восприятие (эротика - смерть) по инерции продолжает воспроизводиться в качестве для всех обязательного, хотя и ставшего уже непонятным, ритуального испытания, которого никто не может, не вправе избежать, если он хо- чет быть приобщенным к данной групповой, родовой мистической сущности, войти в эту общность как полноправный член. Каждый должен воспроизвести, что называется "собственной шкурой" прочувствовать родовые муки этой своей социальной сущности. А муки эти тем более жестоки (т.е. тем менее "символичны"), чем более архаична данная общность, чем ближе она к исходной антропогенетической ситуации. Здесь - "Испытания являются долгими и мучительными, а порой доходят до настоящих пыток. Тут мы встречаем и лишение сна, пищи, бичевание и сечение палками, удары — 151 —
|