Актуальные проблемы теоретической и прикладной психологии

В конце XIX века «науки о духе» стали называться «науками о культуре», а в ХХ столетии — «гуманитарными науками». Позднее по­явились и такие понятия как «гуманитарная парадигма», «гуманитар­ное исследование».

Логика гуманитарного исследования принципиально отличается от логики исследования естественнонаучного. Естественнонаучное исследование, имея своим предметом те или иные природные явле­ния, берет их в том виде, как они даны; другими словами, логика естественнонаучного исследования описывается формулой: «Что это есть?» Гуманитарное исследование, изучая продукты человеческой культуры, берет их в исторической развертке — опирается на форму­лу: «Как это стало таким?»

За двумя формулами — «Что это есть?» и «Как это стало таким?» — угадывается еще одна: «Как это должно быть?»

В современной психологической науке соприсутствуют все три исследовательские логики. При этом большинство исследований име­ют последнюю формулу. Через эту формулу и раскрывается специфи­ка психологической науки. Специфика улавливается современными исследователями. Так, В. И. Слободчиков говорит о психологии как «проектно-преобразующей» науке [1986, 2005], В. Ф. Петренко исполь­зует для этого понятие «конструктивистская» [2007].

На наш взгляд, очень эвристичным — в плане указания на спе­цифику психологической науки — является определение ее места в классификации наук Б. М. Кедрова. Отличив психологию и от естес­твенных наук, и от гуманитарных дисциплин, Б. М. Кедров поставил ее на «царское» место: посередине-и-над ними. Психология снимает противопоставленность и разделенность естественных и гуманитар­ных наук. Ответы на вопросы «Как это есть?» и «Как это стало та­ким?» для нее — условия задачи, где вопрос стоит: «Как это должно быть?» Психология — это наука, преобразующая действительность.

Вопрос «о должном» обнажает необходимость теснейшего сопря­жения психологии и этики.

В настоящее время вопрос о сопряжении психологии и этики на­иболее активно поднимается в работах Б. С. Братуся [1999]. Автор отстаивает идею разработки нового подхода в психологии — нрав­ственной психологии.

Нам близки представления Б. С. Братуся: личный выбор исследо­вательской позиции полностью совпадает. Однако в методологиче­ском плане, решения расходятся: вызывает возражение идея разра­ботки нового подхода.

Суть возражения — не столько в добавлении к множеству (уже существующих в психологической науке и плохо стыкующихся между собой) подходов еще одного, сколько в установке на ценностное нор­мирование научной деятельности (скрывающейся за идеей нового подхода). Здесь мы солидарны с Б. Г. Юдиным [1999]; вслед за ним заметим: исследователь (как и всякий другой человек!) обречен на свободу, на выбор ценностных оснований своей деятельности. При этом, он (более чем какой-либо другой человек!) должен осознавать это бремя свободы, ставя перед собой особую задачу: рефлексии и экспликации своей ценностной позиции.