Так, в ответ на обвинение оппонента о том, что, уходя в монахи, человек бреет голову, и тем самым нарушает принцип сыновней почтительности, Моу-цзы приводит следующую притчу: «В прежние времена человек из царства Ци на лодке переправлялся через реку. Его отец упал в воду. Сын засучил рукава, схватил отца за голову и перевернул его, чтобы вода вышла изо рта, и жизнь отца была спасена».[356] Далее Моу-цзы рассуждает: «Тот человек, схватив отца за голову и перевернув его, чрезвычайно нарушил принцип сыновней почтительности, однако спас тело отца. Но если бы он сложил перед грудью руки (традиционное приветствие) как обычно, то жизнь отца закончилась бы в воде».[357] В результате, «Моу-цзы в своей притче показал, что главное – это не соблюдение внешних признаков почтительности, а спасение ближнего»,[358] причем спасение в буддийском его понимании. Именно духовное спасение своих ближних стало содержательной стороной принципа сыновней почтительности для буддийских последователей в Китае, что явилось тем звеном, которое соединило в китайской культурной традиции существование сангхи и положения об активной социальной позиции бодхисаттвы Махаяны. В итоге, буддийский принцип Махаяны спасения ближних стал определяющим фактором семейной концепции китайского буддизма. Это дополнило традиционную этику семейных отношений, привнеся направленность на их духовную сторону. Отрицание главенства материальных ценностей и эмоционально-чувственных привязанностей, провозглашение важности духовного очищения и совершенствования проникало в семейные отношения вместе с буддийским мировоззрением и обетами мирских последователей. Таковым было главное значение буддийского учения для традиционных семейных отношений Китая. — 235 —
|