|
Моизм, представлявший взгляды ремесленников и средних собственников, в лице своего родоначальника Мо Ди (??, V-IV вв. до н.э.) выдвинул тезис всеобщей любви и взаимной выгоды (цзянь ай сян ли, ????) как основополагающий принцип социальных отношений.[308] В качестве образца поведения моисты предложили пример Неба: «Деяния Неба обширны, но бескорыстны. Оно отдает много, но ничего не берет. Оно светит долго, но не ослабевает».[309] Подобные идеи отражали идеальные критерии и характер социальных отношений, к которым люди должны стремиться. Выступая с критикой конфуцианской этической рационализации, где проводилась дифференциация этических категорий, моизм провозглашал единую этическую основу – всеобщую любовь. Несмотря на явный морально-нравственный аспект принципа всеобщей любви, цель личностного совершенствования в качестве взаимной выгоды была слишком абстрактной и расплывчатой. Если конфуцианец мог рассчитывать на повышение своего социально-политического статуса, буддист на прижизненное или послесмертное воздаяние, то взаимная выгода могла привлечь только достаточно альтруистически развитую личность. Наряду со слабым теоретическим и практическим обоснованием совершенствования личности это подрывало социальную базу моизма, превращая его в своего рода элитарное учение «странствующих рыцарей». Постепенно в теории моизма социальная направленность сменяется на гносеологическую, и под противодействием конфуцианства, стремящегося убрать конкурирующее этическое направление, учение моизма теряет свои социально-политические и идеологические позиции. Но его идеи, как и идеи легизма, продолжали влиять на философские и социально-политические воззрения отдельных представителей китайской духовной элиты вплоть до настоящего времени. — 202 —
|