Во-вторых, это даосский совершенномудрый (шэн, ?), определяющей характеристикой которого было недеяние (увэй, ??), означающее естественность как проявление Дао (?) – закона всеобщего существования. В качестве противовеса конфуцианской социальной рационализации даосы провозглашали простое и естественное чувственное существование, отвергая надуманные социальные нормы и правила. В определенной мере даосы как и буддисты также подходили к интуитизации сознания через очищение рационального и вторичного эмоционального его содержания. Но позиция противовеса конфуцианскому учению, выражающаяся в антирационализации, несколько ограничивала теоретическую базу даосизма.[299] В результате, появление буддизма с мощной теоретической и практической базой вдохнуло новые жизненные импульсы в китайскую цивилизацию, предоставив новые ориентиры духовного развития и морально-нравственные критерии социальных отношений. Внутренние противоречия и волны кочевников могли похоронить древнюю цивилизацию, как это случилось со многими подобными цивилизациями на Западе. Но образ бодхисаттвы в качестве нового ориентира развития личности, развившего и соединившего в себе многие стороны благородного мужа и совершенномудрого, принес и новый духовный потенциал развития китайской культуры. — 194 —
|