|
Финал «Орестеи» нередко истолковывался в политическом или трансцендентальном духе, в нем видели отображение изменений в афинском полисе, или рассматривали с точки зрения противоречий между патриархатом и матриархатом, между богами Верхнего и Нижнего миров, между различными видами обязанностей, налагаемых законом — однако нам с вами требуется взглянуть на эти проблемы с психологической точки зрения. В основу трагедии положены страдания расщепленной души Ореста. Она изображает фундаментальный конфликт между разумом внутри нас и силами судьбы, которые неспособны прислушаться к этому разуму, которых нельзя понять или заставить изменить свой непреодолимый ход. Ход этих сил подобен нашей психопатологии, которую я определил чуть раньше как ту часть нашего психического, которая не может быть ни принята, ни вытеснена и не поддается трансформации. Орест — фигура души разрывающейся между первоначалами. Его психология и нормальна, и ненормальна. Подобно Эдипу, Орест — психологический человек, своего рода мифическая история болезни. Но, в отличие от Эдипа, Орест воплощает собой проблему общей психопатологии, а не специфической ее разновидности. «Орестея» имеет отношение к «Бедствиям жизни, неведомо откуда и почему свалившимся», к хаосу, и связывает их с самой необходимостью. Несчастья Эдипа в конечном счете, относятся к героическому эго, к слепоте эго, к его ошибкам и запоздалому раскаянию, тогда как Орест претерпевает космический конфликт души, разрывающейся между богами, являясь мучеником необходимой психопатологии вселенной. Почему слова играют такую важную роль в культуре, и почему искусство убеждения Афины вышло у нас из употребления? Не вышло, и слова играют роль. Мы с этим столкнемся, когда будем изучать структурализм Жака Лакана и постмодернизм, и учение семиотики, и толкования произведений Жака Деррида, и Фуко, и Бодрийяра, и Делеза. Слова очень важную роль играют в нашей жизни, потому что даже поздний Хайдеггер говорил что «не мы говорим языком, а язык проговаривает себя через нас» - это отдельная тема, и мы к ней обязательно вернемся в последних лекциях. Слова обладают способностью убедить даже самые темные стихии мира принять участие в решении спорного вопроса и занять определенное место рядом с людьми. Нам необходимо говорить, но мы должны позволить говорить и им. Свободная речь является, психологическим фундаментом, некой потребностью души, обретающей свободу внутри необходимости с помощью языка. Речь возникает все из тех же сокровенных глубин, — глубин, где необходимость держит душу в рабстве, становящемся причиной наших патологизмов. Речь дает выражение воздушной душе. Человеческая речь, особенно в психотерапии, никогда в полной мере не является логосом. Она, подобно Беспорядочной Причине, тоже всегда своенравна, непроизвольна, постоянно уходит в сторону. Растекается по неуловимым дорожкам Ризомы. — 129 —
|