|
этнографический материал..., который вследствие незнакомства за- падных ученых с русским языком, не использован для целей коллек- тивной психологии. Герберт Спенсер выражал сожаление, что незна- ние русского языка мешает ему использовать материалы русской эт- нографии для целей социальной психологии. В 1911 г. Вундт, зная размеры использованного материала, выражал такое же сожаление. Долг русской науки - принять меры к тому, чтобы утилизовать этот материал> [там же, с. 127). Напомним в этой связи, что Маркс выучил русский язык в возрасте 50 лет только для того, чтобы изучать материалы о русских общинах. Увы, российским ученым не удалось, так же как почетным членам Психологического общества России Спенсеру и Вундту выполнить завет Челпанова и <утилизовать> накопленный опыт, несмотря на знание русского языка. В СССР наступила эра формирования <единой общности - советского народа> и на долгие десятилетия, почти до середины 80-х годов этнопсихология была закрыта. Ее вновь откры- ли этнические конфликты, вспыхнувшие внутри <единой общности> с началом перестройки. Однако еще больший ущерб развитию социальной психологии в России был нанесен насильственным изъятием из общественной на- уки работ С. Франка (1877-1950). Очевидно только будущие поколе- ния социальных психологов смогут по достоинству оценить и этот ущерб, и масштаб деятельности, мощь интеллекта и глубину прозре- Социально-психологические идеи в дореволюционной ... 333 ния этого мыслителя. Один из виднейших специалистов по истории русской философии В. Зеньковский считал его творчество вершиной русской философии периода <серебряного века>. Франк был одним из активных авторов двух <реакционных>, <ан- тимарксистких> и <антисоветских> сборников: <Вехи> (1909) и <Из глубины> (1922). Более того, он принадлежал к лагерю идеалистов, так называемых религиозных философов, <протаскивающих божень- ку> по выражению Ленина. И поэтому несмотря на то, что он <не участвовал>, <не состоял> и т.п. в отличие от П. Сорокина, который был активным левым эсером, его работы навсегда, казалось, попали в список запрещенной в СССР литературы. В работах по психологии советского периода простое упоминание его имени встречается считан- ное число раз даже в работах по истории психологии, да и то в нега- тивном плане по упомянутым выше причинам. Табу есть табу. — 351 —
|