|
68 в Бога и, несмотря на временное заблуждение, вызванное неверным толкованием Апокалипсиса, больше никогда - даже в помыслах - не нарушит евангельской заповеди «Не убий». Из Евангелия мы знаем, что вся земная жизнь Христа представляла цепь преодоления трудностей, искомых побед и неизбежных поражений, соблазнов и искушений, имевших цель сбить сына плотника из Назарета с пути истинного, напугать, запутать, поставить в трудную ситуацию рискованного выбора. В пустыне его пытаются соблазнить всеми земными искушениями: богатством, славой и властью. Ответ юноши всегда был краток и лаконичен: отойди от меня, Сатана! В родном городе он сталкивался с насмешками земляков, иронизирующих по поводу его высокого предназначения. Даже близкие родственники считали его на первых порах не совсем здоровым, психически неуравновешенным и, как могли, препятствовали его проповеднической деятельности. Не говоря уже о противодействии столпов иудейского общества, воспринимавших пророческие слова Миссии как дерзкое покушение на традиционные устои общества. Что же касается образа Христа, то он отражен в мировой истории и искусстве более неопределенно. «Докуда слух, докуда глаз достиг, лишь сходное отображает лик», — так объясняет это положение И.В. Гёте. Кроме вечных антагонистов Бога и Дьявола, света и тьмы, добра и зла, мировая история и искусство позволяют представить нам многое другое, так или иначе связанное с евангельскими мотивами, сюжетами и художественными образами. К примеру, главная проблема трагедии Гёте «Фауст» намечена в «Прологе на небесах». В споре между Мефистофелем и Господом сталкиваются две противоположные точки зрения на человека. Мефистофель считает, что человек существо жалкое и слабое. Крупицы интеллекта, которыми он владеет, не заглушили в нем животной страсти, не сделали его счастливым. Устами Господа выражены идеи гуманистов эпохи Просвещения, которые верили, что человеческий разум, пройдя через неизбежные заблуждения, спады и подъемы, поражения и победы, может познать истину. Спор между Господом и Мефистофелем разрешается на примере судьбы главного героя трагедии Фауста. Хотя Фауст показан в трагедии вполне земным человеком, можно сказать, символом человечества, способным поддаваться соблазнам, действию страстей, совершать ошибки и заблуждаться, но все-таки высокое гуманное начало берет в нем верх. Как ни старается Мефистофель, ему не удается заглушить возвышенные стремления Фауста, поиски смысла жизни, поиски счастья в самом высоком евангелиев-ском значении этого слова. Путь этот был тернист, наполнен тяжелыми испытаниями, утратами (смерть Маргариты), разочарованиями, борьбой, неизбежными поражениями и искомыми победами. Познавая реальную жизнь во всех ее радостях и горестях, с ее светлыми и темными сторонами, Фауст приближается к познанию истины. Мужество, активная борьба по «преодолению черта», по-видимому, и есть главные причины победы гётевского Фауста. Никологическим пафосом и оптимизмом социального подвига проникнут последний предсмертный монолог Фауста, в котором сформулирован «конечный вывод мудрости земной»: — 53 —
|