Никология

10.6. Глупость как никологический объект мирового искусства

Постановка вопроса. Тема преодоления и восхваления глупости не является случайной в мировом искусстве. Она проходит через всю художественную литературу и народный театр XV-XVI вв. Достаточно вспомнить любимое зрелище позднесредневекового и ренессансно-го города: карнавальные «шествия дураков», «беззаботных ребят» во главе с Князем Дураков, Папой-Дураком и Дурацкой Матерью, процессии ряженых, изображавших Государство, Церковь, Науку, Правосудие, Семью. Главными девизами этих представлений явля­лись: во-первых, количество дураков на планете неисчислимо, совре­менная жизнь - это настоящая ярмарка дураков, где все продается и покупается; во-вторых, природа и разум - если хотят, чтобы их голос был услышан - должны надеть на себя шутовскую маску и бороться с дураками всех оттенков.

Гуманистическая мысль, провожая уходящий и оценивая новый ренессансный мир, в своих лучших произведениях, очень близко под­ходит к теме «повальное дурачество». Последняя характерна не только для германских стран, но и для всей Западной Европы. Во французских «сотй» («дурачествах»), голландских фарсах, немецких «фастнахтшпи-лях» (масленичных играх) царила ее величество Глупость. Глупец и его близкий родственник шарлатан обычно были представлены в различных жизненных и художественных образах.

Проблема дурачества широко представлена в жизнерадостной книге Шарля де Костера «Легенда об Уленшпигеле и Ламме Гудзаке, об их доб­лестных, забавных и достославных деяниях во Фландрии и других краях». Ее главный герой, притворяясь дурачком, исполняет буквально все, о чем его просят, он проникает во все социальные круги и насмехается над всеми видами глупости. Эта книга, по существу, является прообразом нового ренессансного мира. Мнимая, во многом наигранная глупость Тиля Уленшпигеля лишь обнажает царящую в мире Глупость.

Гуманистическая мысль, провожая уходящий и оценивая новый ренес-сансный мир в лучших своих произведениях, очень близко стоит к теме «дурачество». В романе Ф. Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» мудрость одета в шутовской наряд. По совету шута Трибуле пантагрюэлисты идут за советом, разрешением своих противоречий к оракулу Божественной Бутылки, так как, по мнению Пантагрюэля, нередко «иной дурак и ум­ного научит». Мудрость в трагедии У. Шекспира «Король Лир» выражает шут, а главный герой произведения прозревает лишь тогда, когда впадает в безумие [60]. В трагедии «Гамлет» писатель показывает главного героя человеком сильным, который ведет мучительную борьбу с самим собой. Его желчная и убийственная ирония, страстные разговоры с матерью, гор­дое презрение и ненависть к дяде свидетельствуют о силе его чувств. Но, с другой стороны, Гамлет «велик и силен, — отмечает В.Г. Белинский, — в своей слабости, потому что сильный духом человек и в самом падении выше слабого человека» [3]. Он наслаждается победой надчеловеческим ничтожеством и глупостью. «Гамлет позволяет себе делать глупости и говорить смешные и грубые остроты в шутовском роде... Но его дурачес­тва, - пишет Н.Г. Чернышевский, -насмешка мудреца над человеческой слабостью и глупостью; его смех — горестная улыбка сострадания к себе и к людям» [100]. Обращаясь к Офелии, Гамлет говорит: «Если уж ты непременно хочешь замуж, выходи замуж за дурака, потому что умные люди хорошо знают, каких чудовищ вы из них делаете» [106].