Белорусы: от тутэйшых - к нации

Где могла сохраниться культура – и на каком уровне? На уровне повседневности и ее главного выразителя – фольклора. Эта ситуация растянулась на столетия.

Разрыв элит и массы. Исследователи, выводящие исторические беды Беларуси из отсутствия в ней элитарного слоя (например, того же рыцарства) в чем-то правы. Однако бесчисленные натяжки (например, когда в качестве рыцарства украинские авторы postfactum понимают запорожское казачество) сводят эти доводы на нет. Беда не в том, что не было элит: беда в том, что они воспринимались как чужие. Их пересечения с "безмолвным большинством", т.е. массами, были минимальны. Литвинская элита, пропольские паны, а позже – и пророссийские дворяне – резко различались между собой и по убеждениям, и по целям, и по типам патриотизма, и по пониманию чести и достоинства. Это были люди, имевшие достаточно твердые (хоть, опять же, и различные) представления о своих правах и свободах. Но одно оставалось правилом. За исключением просветителей (Ф. Скорина, С. Будны, В. Тяпинский и др.) и ряда их последователей-гуманистов, между элитой и массой на территории Беларуси долгие столетия практически не существовало точек соприкосновения. Косвенным, но весомым доказательством этого явилось то, что единственным стопроцентно отрицательным героем белорусского фольклора (в частности, сказок) является пан. И в других странах были ситуации разноязычия "верхов" и "низов" (яркие примеры – Венгрия и Богемия), а также – исповедания разных конфессий элитой и массой, но и то, и другое вместе – все-таки редкость.

К этому добавлялись и другие, по премуществу, социально-экономические и социально-политические проблемы, часть из которых была следствием войны, а часть –деградации самого устройства Речи Посполитой.

Крах Речи Посполитой. Самые значительные из проблем, "кольцом" охвативших Речь Посполитую, во второй половине XVII века, таковы:

• обеднение государства ("страна не выходила из состояния производительницы самого грубого сырья <…>, о промышленности, за исключением мельничного дела и добывания спирта, почти не приходится говорить" [157, с. 260];
• нищета и бесправие преимущественной части населения;
• упадок городов;
• ухудшение положения шляхты, которая компенсировала моральные и материальные издержки, с одной стороны, давлением на более богатое сословие – купечество, а с другой, возрастанием личных амбиций. О последнем свидетельствует то, что к концу существования Речи Посполитой как минимум половина сеймов оказалась сорванной в результате использования права liberum veto, т.е. право любого члена сейма ликвидировать постановление сейма своим протестом;
• конфликты феодалов – главным образом, богатого меньшинства и обедневших шляхетских фамилий;
• жгучая конкурентная борьба шляхтичей за влияние на короля и на сейм;
• коррупция, причем не только во внутренних, но и во внешних масштабах: "Продажность польских вельмож поистине изумительна. В этом отношении литовско-белорусские вельможи, более прочно обеспеченные и более государственно настроенные, в меньшей мере запятнали себя продажностью… Поэтому польская знать оказалась легко подкупаемой дипломатами из соседних государств и продавала без зазрения совести насущнейшие интересы своей родины" [157, с. 270-271]

Но главный удар был впереди: в результате трех разделов Речи Посполитой народ вновь оказался в другой стране – в составе Российской империи.