|
Можно сколько угодно ломать копья по поводу несостоятельности национальной идеи белорусов, но придется принять как данность: белорус не любит крайних мер в ситуациях, где можно обойтись без них (да и когда нельзя – тоже еще подумает, а ввязываться ли в драку или в склоку). Не любит резких альтернатив и скороспелых решений (вспомним реплику о наклонности "памяркаваць", обсудить, со всех сторон осмотреть, "попробовать на зуб" ситуацию). Да, длительность этого процесса часто приводит к тому, что ситуация "рассасывается" сама собой, и подчас – не лучшим образом, но в любом случае это не хуже, чем постоянная готовность схватиться за вилы или автомат. Белорус предпочитает жизнь без катаклизмов: в связи с этим и впрямь можно говорить о некотором национальном флегматизме. Белорус с осторожностью относится даже к тем изменениям, которые должны бы улучшить его участь: уж слишком часто в истории они, обманывая, приводили только к худшему (и случайно ли по-белорусски "благі" – это "плохой"?). Потому любой очевидно новый и, тем более, радикальный проект вызывает настороженность. Словом, прав блоггер franz-josef: "Он [народ] такой, какой есть – сдержанный, неторопливый, немножко себе на уме, несклонный к резким решениям и радикальным переменам. Неплохой в общем-то народ – без русских крайностей, польского гонора, прибалтийских комплексов или чешской покорности судьбе" [56]. Это наследие "мужыка" в нас и приводит к тому, что путь быстрых перемен и яркой личностной активности не срабатывает. Разве что в исключительной ситуации. Но исключение на то и исключение, чтобы быть единичным. А в повседневности форма сопротивления во многом осталась той же – исторически воспитанной: для вида делаем, "как сказано", но незаметно топим начинание в вялости и безынициативности. Это проявляется и в крупном, и в мелочах: "Беседовала сегодня на тему внедрения системы 5S (она же "упорядочение") на белорусских предприятиях. Эта такая система (японского происхождения), когда все работники поддеживают общепонятные правила организации рабочего места и участвуют в регулярных уборках, а затем и в иных видах усовершенствования производства. Консультанты пожаловались: белорусы спокойно принимают любую новацию, легко внедряют, а потом часто так же легко забывают. И высказали предположение: у нас, мол, очень много компаний, где персонал нелоялен, и требует доплаты за любую переработку, такие кадры все и тормозят. В России, мол, все не так, там ради родной фирмы о свободном времени готовы забыть… Подумала: может, у нас все не так, как хотелось бы потому, что простые работники уже уважают себя как на Западе, а их вожди и учителя демократии тоже считают, что все здесь как в России… Плюс, конечно, саботаж как традиционный метод борьбы с оккупантами (в том числе желающими захватить идейно)" [105]. В этой ситуации сработали оба фактора – и практицизм, и исторически выработанная модель пассивного сопротивления. Но гораздо более значимым представляется второе. Не столь уж существенно, по каким причинам работники отказались от системы, куда важнее – каким образом: спокойное (для вида) принятие, даже внедрение и – забвение. О том же свидетельствует комментарий к этому посту: "У нас все нововведения западные приживаются плохо и криво. Лучше мы сами лет так через 100 цивилизуемся". Да, белорус, "над которым" на протяжении веков "были" другие, в повседневной жизни действут по принципу "лучше уж мы сами…" Герметизм сознания? Или вариант чувства собственного достоинства, выкованного по традиционно-крестьянскому лекалу? Вероятно, и то, и другое. — 312 —
|