|
Наконец, Жорж произнес, как бы говоря сам с собой: — Однако. Это странно! Мадлена спросила: — Что странно, мой друг? — Что Водрек нам ничего не оставил. Она внезапно покраснела; казалось, легкая розовая вуаль покрыла ее бледную кожу, поднявшись от шеи к лицу. Она сказала: — Почему он должен был нам что-нибудь оставить? У него не было для этого никаких оснований. Немного помолчав, она прибавила: — Может быть у какого-нибудь нотариуса хранится завещание. Пока еще мы ничего не знаем. Он подумал, потом тихо сказал: — Да, это возможно; ведь, в конце концов, он был наш лучший друг, как твой, так и мой. Он обедал у нас два раза в неделю, приходил в любой час. У нас он чувствовал себя, как дома, совсем как дома. Он любил тебя, как отец; у него не было семьи, не было детей, братьев, сестер, никого, кроме этого племянника, да и с тем он не был близок. Да, по всей вероятности, существует завещание. Я не говорю о крупной сумме, достаточно хоть какого-нибудь пустяка, который доказал бы, что он подумал о нас, что он любил нас, ценил нашу привязанность. Какой-нибудь знак дружбы мы, во всяком случае, заслужили. Она ответила с задумчивым и равнодушным видом: — Возможно, конечно, что есть завещание. Когда они вернулись домой, слуга подал Мадлене письмо. Она прочла его и передала мужу. «Контора нотариуса Ламанера, улица Вож, 17. Милостивая государыня! Имею честь просить вас пожаловать ко мне в контору между двумя и четырьмя часами во вторник, среду или четверг по касающемуся вас делу. Примите и пр. Ламанер» Теперь покраснел Жорж. — Должно быть, это то самое. Странно, что он приглашает тебя, а не меня, законного главу семейства. Сначала она ничего не ответила, потом, после короткого раздумья, сказала: — Хочешь, пойдем туда сейчас же? — Хорошо, пойдем. Позавтракав, они отправились к нотариусу. Когда они вошли в контору Ламанера, старший клерк встал с подчеркнутой почтительностью и проводил их к своему патрону. Нотариус был маленький, совершенно круглый человечек. Голова его напоминала шар, привинченный к другому шару, который покоился на двух ногах — таких маленьких и таких коротких, что они тоже немного походили на шары. Он поклонился, указал на кресла и сказал, обращаясь к Мадлене: — Милостивая государыня, я вас пригласил, чтобы ознакомить вас с завещанием графа де Водрека, касающимся вас. Жорж не мог удержаться, чтобы не прошептать: — Я догадывался об этом. Нотариус добавил: — Я вам сообщу сейчас содержание этого документа, весьма, впрочем, краткого. — 405 —
|