|
Он вышел на бульвар и, прогуливаясь, остановился перед ювелирным магазином, чтобы посмотреть на хронометр, который ему давно хотелось купить, и который стоил тысячу восемьсот франков. Вдруг сердце его затрепетало от радости при мысли: «Если я выиграю семьдесят тысяч, я могу его купить». И он стал мечтать о том, что он сделает, имея эти семьдесят тысяч. Прежде всего он сделается депутатом. Затем купит хронометр, потом будет играть на бирже, потом, потом еще… Ему не хотелось идти в редакцию; он предпочитал сначала поговорить с Мадленой, и потом уже увидеться с Вальтером и взяться за статью; и он пошел по направлению к дому. Дойдя до улицы Друо, он вдруг остановился: он забыл справиться о здоровье графа де Водрека, который жил на Шоссе д’Антен. Он медленно пошел назад, погруженный в сладостные грезы о тысяче приятных вещей, о близком богатстве, а также об этом негодяе Лароше и о старой карге Вальтер. Гнев Клотильды его, впрочем, мало беспокоил: он знал, что она быстро прощала. Он спросил у привратника дома, в котором жил граф де Водрек: — Как здоровье господина де Водрека? Я слышал, что последние дни он чувствует себя плохо. Человек ответил: — Граф очень болен, сударь. Полагают, что он не переживет эту ночь. Подагра бросилась на сердце. Дю Руа был так поражен, что совсем растерялся. Водрек умирает! В голове его пронесся целый рой смутных и тревожных мыслей, в которых он не смел сам себе признаться. Он пробормотал: — Благодарю, я еще зайду… — не отдавая себе отчета в том, что он говорит. Потом он вскочил в фиакр и приказал везти себя домой. Жена его была дома. Он вбежал, запыхавшись, в ее комнату и сейчас же сообщил ей: — Ты еще не знаешь? Водрек умирает! Она сидела и читала какое-то письмо. Подняв на него глаза, она три раза подряд спросила: — Как? Что ты сказал?.. Что ты сказал?.. Что ты сказал?.. — Я говорю тебе, что Водрек умирает от припадка подагры, бросившейся на сердце. Потом прибавил: — Что ты думаешь делать? Она поднялась, бледная; лицо нервно подергивалось. Потом вдруг зарыдала, закрыв лицо руками. И стояла так, сотрясаемая рыданиями, подавленная горем. Внезапно она овладела собой, отерла глаза: — Я поеду… я поеду к нему… Не беспокойся обо мне… Я не знаю, когда вернусь… Не жди меня… Он ответил: — Хорошо, поезжай. Они пожали друг другу руки, и она вышла так стремительно, что забыла захватить перчатки. Жорж пообедал один и принялся писать статью. Он написал се, в точности следуя указаниям министра, давая понять читателям, что экспедиция в Марокко не состоится. Затем он отнес статью в редакцию, поболтал несколько минут с патроном и направился домой, покуривая, в радостном настроении. — 403 —
|