|
него был бы непозволительной роскошью. Логика и мораль чело века архаики были очень простыми — мир делился на врагов, угрожающих жизни и сакральному порядку, и на союзников. Союз ники и враги не имели абсолютных неизменных свойств и характеристик. Не существовало понятия об «абсолютном зле» или «абсолютном добре». Речь шла о временных состояниях, обуслов ленных текущей изменчивой ситуацией. Сегодня враг мог стать союзником, а завтра — союзник мог превратиться во врага. Альтруизм или, к примеру, вегетарианство — это роскошь, которую могут позволить себе лишь представители развитых цивилизаций, обществ, где люди не испытывают голода и не нуждаются в ежедневных опасных походах на охоту ради выживания своего племени. Закон Джунглей — это вовсе не «каждый сам за себя». Это, можно сказать, массовый ошибочный штамп. Человеком, сформулировавшим «Закон Джунглей», был Редьярд Киплинг. И он вкла дывал в этот «закон» совершенно иной смысл, смысл, который очень хорошо отражает мораль архаических времен: Убивай для себя и семьи своей: если голоден, то — убей! Но не смей убивать, чтобы злобу унять и — НЕ СМЕЙ УБИВАТЬ Добыча Стаи во власти Стаи. Там ешь ее, где лежит. Насыться вволю, но стащишь долю — будешь за то убит[143]. «Жизнь как в первобытном, так и в более позднем патриархально-родовом обществе — это жизнь на грани смерти. Человек ежеминутно сталкивался с грозными реалиями в борьбе за свое существование. <...> На этой стадии развития спасение человека не могло быть полностью обеспечено ни примитивными орудиями труда, ни социальным коллективизмом. По всей вероятности, они сами нуждались в прочной духовной основе для последующей эволюции. Ведь человек на всех стадиях своего исторического бытия не мог не осознавать, с одной стороны, собственной ограниченности, а с другой — безграничности и многообразия окружающего его мира <...> В эпоху родоплеменных отношений этой путеводной нитью, связующей человеческий мир и безграничную Вселенную в единый гармонически обустроенный космос, и являлись анимизм как одухотворение всех сущих и не сущих сил по своему человеческому подобию и магия как особый способ ритуализации оптимистической веры человека в окончательную победу надежды над отчаянием и бессилием»1. В этих суровых условиях человек должен был найти способ жить дальше. Вместо того чтобы противостоять природе, он жадно учился у нее, впитывал ее законы, вслушивался в ее голоса. И эта внимательность ко всем проявлениям природы вызвала к жизни шамана. Шаман стал главным «оператором» отношений между' людьми и духами природы. «Договариваясь» с божествами, шаман — главный посредник между спиритуальным и человеческим миром — обеспечивал выживание человека, а также был своего рода главным психотерапевтом архаического общества. Шаман посредством «театра одного актера» убеждал людей в том, что с обстоятельствами и тяготами жизни, такими как болезни и всевозможные потери, можно справляться. Это укрепляло веру людей в то, что они могут влиять на Космос, что макрокосм тождественен микрокосму, а значит, человек может достичь гармонии как внутри себя, так и снаружи — в мире природных стихий. — 235 —
|