Все эти соображения, связанные с трудностями идеологической борьбы против еретиков, должны были побудить руководство русской православной церкви принять меры, чтобы иметь в своем распоряжении текст библии, лучше отвечавшей ее интересам, чем те разрозненные и разнохарактерные списки, которые до сих пор находились в обращении. Не случайно первое издание в России библии в едином своде и полном объеме связано с именем злейшего гонителя еретиков — Геннадия Новгородского. Однако важнейшей особенностью этого издания является как раз то, что оно было делом не отдельного лица. Инициативу влиятельного иерарха русской церкви Геннадия Новгородского в какой-то степени поддержали такие известные деятели церкви, как митрополит Геронтий и Иосаф, бывший архиепископ Ростовский, а также известный церковный писатель, особенно яростно полемизировавший с еретиками,— Иосиф Волоцкий. Задуманное Геннадием дело оказалось очень непростым. В его расчеты, конечно, не входило дать новый переход всех библейских книг. Скорее имелось в виду собрать, выверить, соответствующим образом отредактировать уже бывшие в обращении списки священных книг. Что касается тех книг, которые архиепископ не мог найти или переводы которых на славянский язык не существовали, у Геннадия был выход обратиться к греческой Септуагинте, с нее заново перевести книги, не найденные в славянском переводе, и проверить по ней другие имевшиеся. Возможность такая у Геннадия была. Известно, что среди лиц, привлеченных им к сотрудничеству для издания библии, было несколько человек, достаточно подготовленных дня этого дела, образованных и знавших ряд древних и новых языков. Мы знаем имена по крайней мере трех из них. Димитрий Герасимов, занимая должность толмача на государственной службе и выполняя различные дипломатические поручения, неоднократно ездил за границу. Не раз бывал он и в Риме. Герасимов, по-видимому, неплохо знал греческий язык (впоследствии его назначили переводчиком при знаменитом Максиме Греке) и хорошо — латинский, а из новых языков — итальянский и немецкий. Возможно, ему был знаком и древнееврейский. Во всяком случае, Герасимов имел вполне ясное и правильное представление о том, каким путем должно идти при переводе библии. В одном из его более поздних переводов имеется следующее замечание: «Веждь же, еже иде же в книгах Ветхого Завета (то есть в переводах — М.Р.) ложь открывается, тещи подобает к книгам Еврейским древним, зане Ветхий Завет первее в языце Еврейском написан есть. Аще убо в книгах Нового завета,— тещи подобает к книгам греческим». Епископ Филарет считает, что «при познаниях Герасимова и при близости его к архиепископу Геннадию, более чем вероятно, что он был деятельным сотрудником в составлении полного списка»32. — 42 —
|