Психотерапия. Теория и практика

Интерпретация. Конфронтация и прояснение опыта пациента являются предварительными шагами более важной аналитической процедуры - интерпретации. Гринсон определяет интерпретацию таким образом, что она становится практически синонимом само­го анализа.

Интерпретировать, полагает он, значит делать неосознанные феномены осознанными. С помощью наиболее точных вербализа­ций аналитика и ответных инсайтов пациента все более осознан­ными становятся бессознательные смыслы, источники, история или течение данных психических событий. Аналитик использует свое собственное бессознательное, свою эмпатию и интуицию так же, как и теоретические знания, в качестве способа, помогающего доб­раться до интерпретации. Интерпретируя, мы отстраняем то, что непосредственно наблюдаемо, и приписываем значения и каузаль­ность психологическим феноменам.

Как только интерпретация отстраняет опыт пациента, это ста­новится для него большим, чем просто обратная связь. Значения и причинность, приписанные психологическим феноменам, становят­ся детерминированными, по крайней мере частично, психоанали­тической теорией. Поэтому информация, которую дает пациент в соответствии со значениями и причинностью своих ответов, явля­ется частью образования, знаний о том, как психоанализ позволяет понимать людей и их проблемы. Это не подразумевает того, что интерпретации даются в теоретических терминах. Они индивиду­альны для каждого и поэтому являются обратной связью. Тем не менее благодаря интерпретации пациент получает возможность взглянуть на свой сознательный опыт как на опыт, обусловленный бессознательными процессами, на свое поведение взрослого чело­века - как на обусловленное опытом детства, взглянуть на терапев­та, как будто на своих родителей или других значимых фигур из прошлого.

Согласно психоаналитической теории, предполагается, что па­циент принимает интерпретацию потому, что она представляется ему верной и переживается как откровение, инсайт. Иначе говоря, правильность интерпретации проверяется ответами, реакциями са­мого пациента. Если у пациента появляется когнитивное и аффек­тивное побуждения по поводу тех аспектов своего Я, которые преж­де были скрыты, тогда аналитик имеет основание для предположе­ния о валидности своей интерпретации. Наиболее критический и часто критикуемый критерий для проверки правильности интерпре­таций - это выявление того, приводят ли интерпретации к позитив­ному изменению состояния пациента.