Психотерапия. Теория и практика

Перейдем теперь на научный язык. Итак, аналитик начинает свою работу со знакомства, которое происходит во время назначенного и протекающего сеанса, однако с первых минут беседы сталкивает­ся с «прошлым» пациента, с которым ему придется работать как с источником его «настоящих» страданий. Парадокс, на который сле­дует обратить внимание читателя, заключается в том, что это «про­шлое» поначалу по-разному представляется участникам беседы: пациент понимает его скорее буквально, как рассказ о прошлых событиях, детстве, в то время как для аналитика прошлое пациента прозрачно проступает сквозь его настоящее, и так называемая ра­бота с прошлым началась с первого «Здравствуйте». Заметим так­же, именно навык различения следов прошлого «здесь и теперь» ориентирует современную психоаналитическую терапию на стра­тегию движения с поверхности вглубь, позволяет контролировать глубину перенесения в соответствии с тактическими задачами -форматом терапии, тяжестью нарушений у пациента и другими те­кущими процессами, относящимися к пациенту или терапевту. Цель анализа можно сформулировать следующим образом: отобрать у прошлого его могущественную и тянущую назад силу и вернуть эту силу настоящему.

Итак, пространственно-временная организация аналитической терапии обрамляет, оформляет терапевтический процесс, определяя его рамки и границы, задавая тем самым и определенную этику терапевтических отношений, определяет границы возможного и невозможного никогда.

Об этом уже приходилось писать, подчеркивая психологический смысл организации терапевтического процесса (Е. Т. Соколова, 1995 1996) в качестве терапевтической альтернативы хаотичному, раз­мытому, нестабильному, неопределенному жизненному простран­ству-времени пациента с расстройством самоидентичности при по­граничных личностных нарушениях. Повторяем это и здесь: упоря­доченность и стабильность пространственно-временных рамок се­анса должны соблюдаться, чтобы не навредить; регулярность и постоянство времени-места создают условия возрождения и поддержания отношений прочной привязанности; тогда возникает шанс, что ясная структурированность «социальных» {в понимании Л. С. Выготского) сетей отношений интериоризуется в связную, не­противоречивую и устойчивую самоидентичность. Конечно, базо­вые принципы ортодоксального психоанализа создавались в рас­чете на модель невроза, а не расстройств личности, однако проана­лизированные сегодня многие трудные психоаналитические случаи демонстрируют наличие у пациентов более тяжелых нарушений, близких к пограничному уровню. Иными словами, соблюдение принципа «не навреди!» - это проявление уважения прав пациента как человека, каким бы ни был диагноз его заболевания.