Введение в экспериментальную психосемантику

Нам важно подчеркнуть, что функциональные единицы деятельно­сти и ее функциональные компоненты могут получить свое собственно психологическое истолкование именно тогда, когда мы попытаемся описать их в языке внутренних репрезентаций — в частности, в языке трехкомпонентных (предмет, операция, оценка), двухуровневых ("эмоционально-образный", "рационально-речевой" уровни) и диахрон-"ых (субъективное прошлое, настоящее, будущее) значений. Напри-МеР> "цель", видимо, в этом субъективном коде может быть представ-Лена как позитивно рационально оцениваемый предмет (событие), отнесенный в будущее. Цель выступает как рационально принятый

55

субъектом эталон для оценки результативности текущей деятельности. "Мотив" — это позитивно эмоционально оцениваемый предмет (собы­тие), отнесенный в будущее. Это эмоционально принятый эталон. "Орудие" (или средство деятельности) — это предмет в настоящем (субъект располагает им здесь и теперь), его субъект систематически "перемещает" в пространстве предметов, трансформируя исходную ситуацию в целевую. В орудийно опосредованной деятельности внутри способов действия (стандартных алгоритмов "S<=>R") вычленяются и противополагаются функциональные роли "орудия" и "исходного ма­териала": субъект организует такое взаимодействие первого со вто­рым, которое трансформирует второе в продукт. "Преграда" — это не­гативно эмоционально оцениваемый предмет, помещенный на оси вре­мени между настоящей и потребной ситуацией (мотивом). Означивание предмета как преграды стимулирует активность по целеобразованию — поиску адекватного обходного пути и формулированию промежуточ­ных целей. "Предмет соблазна" — это позитивно эмоционально и нега­тивно рационально оцениваемый предмет. Такое означивание порож­дает состояние, переживаемое как внутренний конфликт "искушения".

Конечно, такие попытки экспликации функциональных значений носят пока предварительный характер. Пока мы здесь лишь хотели проиллюстрировать возможность оперирования понятиями теории дея­тельности не как исходными, но как выводимыми из комбинаций других — более элементарных. Такой подход содержательно оправдан тем, что развитые структуры деятельности человека являются генети­чески вторичными по отношению к элементарным структурам деятель­ности животных и ранних исторических форм деятельности (А.Н. Ле­онтьев, 1959).

Особые возможности семантического анализа проявляются по отношению к функционально сложным формам коммуникативной деятельности человека. Это иллюстрирует теория "семантических ро­лей" Ч. Филлмора, выделяющего в семантике глаголов, обозначающих коммуникативные действия, функциональные роли Агента, Контр­агента, Объекта, Адресата, Пациента, Результата, Инструмента и т.п. (см. Апресян, 1974). Тезис о том, что язык семантических ролей может служить инструментом дальнейшего развития концептуального аппара­та теории деятельности, выражен также в работах В.Ф. Петренко (1982).