|
Пациентка сказала, что чувствовала смесь стыда и гордости, рассказывая мне о своих подвигах. Ей было так легко быть отважной, потому что “я действительно не пересрала бы, если бы меня поймали. Что они могли мне сделать?” Слова, выбранные г-жой А., удивили меня, т.к. она никогда ранее не использовала скатологического языка. Я подумал, что отсутствие тела, нуждающегося в обычных человеческих функциях, таких как дефекация (“не пересрала бы”), давало ей способ избежать эмоциональной и телесной ловушки, в которую она, по собственному ощущению, попала и в которой существовала опасность быть психически убитой. Позже (постепенно, в течение нескольких недель) у меня стало возникать предположение, что г-жа А. косвенно рассказывает мне, что ее вызывающее желание быть живой “вне системы” (выше закона и вне своего тела) долгое время было одним из важных способов, которым она пыталась защитить себя от того, чтобы быть захваченной внутренними жизнями других людей. Я сказал, что, на мой взгляд, она чувствовала себя необыкновенно привилегированной и особенной и в то же самое время чувствовала, что не может “ни кем быть”. Пациентка стала вспоминать глубокую спутанность, которую она чувствовала по поводу того, чье же это было вожделение — подпитывавшее ее желание/потребность присутствовать на вечеринках. Теперь уже казалось невозможным разделить ее собственные желания и желания других людей. Мы стали исследовать, как это выразилось в переносе, включая путаницу в том, чье это было сексуальное возбуждение во сне и в переносно-противопереносных событиях, происходивших в анализе. При обсуждении всех этих чувств пациентка стала осознавать, как они использовались ею в защитных целях, создавая иллюзию, что власть “делать все что угодно”, которой она желала обладать, отделяла ее от кого бы то ни было. Тревога, ассоцирующаяся с путаницей незнания того, чье же это желание, которое она испытывала, несколько сглаживалась иллюзией, что она “живет в своей отдельной от всех других вселенной”. Г-жа А. пришла к пониманию, что за ее ощущением власти было спрятано бессознательное чувство бессилия (паралича) мысли, чувства и поведения вне рамок ее подвигов, махинаций и манипуляций. Ее мир был миром нерефлексивных действий и реакций (actions and reactions). Г-жа А. сказала, что в ее жизни были периоды, особенно на старших курсах колледжа, когда она на короткие мгновения осознавала невероятную странность своей жизни и чувствовала из-за этого ужас и глубокий стыд. Хотя у нее был очень большой сексуальный опыт, секс ей был скучен. Во время полового сношения ей казалось, будто она наблюдает за тем, что происходит, как бывает, когда “смотрят не очень интересную телепередачу”. К г-же А. временами приходило неприятное осознание неживого, нечеловеческого характера этого и других аспектов ее жизни. Однако чувство разочарования, связанное с такими проблесками самосознания, было кратковременным. — 39 —
|