Введение в психиатрическую клинику

422

нием мышления и воли (бедная мыслями мания, маниакальный ступор).

Чем больше на таких больных обращают внимания тем все живее они становятся. То же бывает, хотя в меньшей степени, при меланхолических картинах и смешанных состояниях. При Ну обычно также легко удается заметить влияние внешних воз­действий на больных; но она может выражаться как в упорном уклонении или шаловливом увертывании, так и в усилении возбуждения и страстных вспышках. В противоположность этому при Dp. бросается в глаза недостаток внутренней связи между волевым проявлением и воздействием окружающего. За исключением тех не редких случаев, где мы встречаем умыш­ленное отгораживание от внешнего мира, и в других случаях больные удивительно мало реагируют на внешние события; на их возбуждение также как и на их ступорозные состояния не удается существенно повлиять никакими вмешательствами, хотя бы возбуждение и обнаруживало самостоятельные колеба­ния проистекающие из внутренних причин.

Глубоко зашедшее расстройство воли при Dp. ведет к цело­му ряду неправильностей, соединение которых делает поведение больного противоречивым, странным и непонятным. Кроме уже вышеупомянутого негативистического отграничения от влияний окружающего и автоматической подчиняемое™ мы наблюдаем иногда и сочетание негативизма, с подчиняемостью, в ответ на какое-нибудь приказание, оно выполняется, но как раз в виде противоположного действия. Гораздо чаще встречаются те бес­цельные уклонения и та вычурность повседневной деятельно­сти, которые мы обобщаем под названием “манерности”: неповоротливое, несвободное, неуклюжее и замысловатое вы­полнение самых обыкновенных дествий, неестественные и неу­добные позы. Все эти манерничанья проявляют большую склонность к “стереотипии”; они однообразно воспроизводятся и бессмысленно повторяются. В эту путаницу волевых проявле­ний вклиниваются еще иногда вышеупомянутые импульсивные действия.

Другого рода более грубые расстройства волевой деятель­ности вызываются очаговыми мозговыми заболеваниями, именно Ascb., Lc, Alzh. В тяжелых случаях совершенно пропа­дает способность производить простые, целесообразные дейст­вия (“апраксия”) потому что больной не способен направлять по правильным птям нужные двигательные импульсы; без со­мнения, при этом часто бывает трудно судить о том, какое зна­чение в данном случае играют также недостаточное понимание

423

требований и впечатлений. Иногда бывает возможно по край­ней мере копирование действия, которое не может быть произ­ведено самостоятельно. Также способность обращаться с предметами может сохраниться, в то время, как больные не мо­гут привести в исполнение выразительных действий (поманить, погрозить, похлопать в ладоши, поклониться) или произвести определенные жесты (целиться без ружья, считать, деньги, стрелять, играть на скрипке, звонить). Но даже при возложно-сти отдельных действий может расстроится способность их со­четания для выполнения одного общего плана, у больных не достает формулы действия, заранее приготовленного представ­ления о цели и ведущих к ней путей. Так, мы можем наблюдать как такого рода больные при зажигании свечи, запечатывании письма отдельные частичные действия выполняют не целесо­образно и о различных этапах делают ошибки, так как у них нет способности из представляющихся возможностей выбрать те, которые ведут к цели (“идеаторная апраксия”). Очень часто при всех этих пробах мы можем наблюдать действие предыдущего волевого импульса, который снова выплывает и мешает прави­льности работы (“явления персеверации”).