|
Очень часто невротические нарушения рассматриваются как следствие недостаточного внимания и любви к протагонисту со стороны других участников семейной истории. “Другие”, с точки зрения многих глубиннопсихологических школьных концепций, часто “дурно себя ведут”, проявляя недостаток любви, агрессию, а главное, ставя преграды на пути осуществления желаний протагониста. Такого протагонист никогда не сделает. Он — жертва, и никто другой. Невозможно представить себе теорию или даже просто историю болезни, где бы невротическое, к примеру, заболевание объяснялось недостатком любви или внимания к так называемым ближним, причем это все исходило бы от самого протагониста и было бы недополучено другими, а он бы от всего этого сам и страдал. Куда как легче представить себе построение, в котором этиопатогенез связан так или иначе с нравственными переживаниями протагониста, с так называемыми “угрызениями совести”, что преподносило бы его в явно привлекательном свете. Чаще всего эти патологические угрызения явно неадекватны совершенному деянию или имеют место вовсе при полном отсутствии последнего, так что герой, даже что-то дурное и совершив, остается как бы положительным. Тем более трудно представить себе теорию патогенеза или историю болезни, где происхождение симптомов у пациента было связано с тем, что он сам соорудил препятствие на пути удовлетворения чьих-либо желаний. Собственно, а как иначе может быть? Другой в любой школьной теории обязательно должен быть дурным, точно так же, как и окружающая среда. Это и понятно: мы ведь имеем в виду концепцию, которая дает нам возможность развертывания нарратива истории болезни. История болезни предполагает, что кто-то так или иначе сделал что-то такое, что привело нашего пациента к болезни и потом его с этой болезнью — к нам, терапевтам. От “хорошего” другого ожидать ничего такого не приходится и, он, соответственно, для построения актантной модели школьной теории не годится. Нужен “плохой”! Нужен такой, который помешает нашему пациенту-протагонисту соединиться с вожделенным объектом, такой, который сам проявит агрессию в его, пациента, адрес. Надо, чтобы терапевт мог выступить так или иначе в роли того, кто от воздействия другого защитит, играя, таким образом, очень выигрышную роль. А если другой хорош, то как же от него защищать? Так что аксиологический (раздающий оценки дурное – хорошее) подход при рассмотрении актантной модели неизбежен. Сам же протагонист, как сказано, дурным быть не может. Он или жертва, или продукт скверных обстоятельств. Основное правило построения любой теории: пациент всегда прав и в правоте своей страдает. — 95 —
|