|
выбора, причем может проявляться как истерическими, так и обсессивно-психастеническими симптомами. Варьирование определяет всякого рода изменчивость, неустойчивость жестов, поз, реплик и т. д. и имеет место при всяком ослаблении идентичности. Такой прием, как увеличение, проявляется в придании своему имиджу заметности, яркой выпуклости, гиперболизированных пафосных черт, жестов, движений. Его мы наблюдаем при больших истериях, а также эксплозивных, агрессивных, демонстративных способах поведения. Затемнение, оно же выключение, умалчивание призваны как бы спасти привлекательность образа личности. Сокращение проявляется в придании своему имиджу и своей социальной роли черт незаметности, тусклости и пр. и связано с кругом астенических, психастенических расстройств, а также с патологической застенчивостью, демонстрацией чувства неполноценности и т. п. По замыслу А. Феликсовой, вся психопатология должна быть переписана с этой точки зрения. Любой симптом — это не более чем то, что рассказано (продемонстрировано) пациентом. Любой такой рассказ неизбежно будет искажен деиксоманией, любой симптом описывается пациентом неадекватно из внутренних деиксоманических склонностей. В этой связи предлагается новое толкование известной фразы: “Не потому плачут, что обидно, а потому обидно, что плачут”. Конечно, это всем известное положение должно быть перетолковано с позиций деиксотерапевтической доктрины, а именно: “Чем больше мы показываем наши слезы другим, тем сильней они льются. Ясно также, что если в тот момент, когда мы плачем, рядом никого нет, то мы все равно их показываем, причем даже более ярко, чем когда нас кто-то видит”. После анамнестических прелиминариев терапевтическая работа в деиксотерапии начинается с анализа спектакля, который играет в жизни каждый человек. “Оптимальной психотерапевтической стратегией может быть только приспособление спектакля терапевтического действия к индивидуальному спектаклю, играемому человеком на протяжении всей его жизни, — читаем мы в статье “Не психодрамы нет” (Журнал практического психолога, 1996, № 9). — Идея Дж. Морено заключалась в том, чтобы представить психотерапию как театр, наша же идея заключается в том, чтобы представить всю жизнь в ее целостности как театр, ибо она ими является в своем глубинном измерении. Самое поверхностное — оно же на самом деле и есть самое глубокое. Именно для прояснения этого обстоятельства мы предложили идею деиксомании”. И далее: “Проникая сквозь явленную нам видимость, мы всюду наталкиваемся именно на театр. Это происходит приблизительно так же, как в известной сказке — 306 —
|