|
Здесь следует сделать еще одну оговорку. Дело заключается в том, что один и тот же человек не может быть автором терапевтического метода как такового и одновременно — инструкции, разъясняющей, как, собственно, создается метод вообще. Если кому-либо и случается сконструировать некий метод, то, конечно, он ни при каких обстоятельствах не будет обучать кого-либо чему-либо другому, кроме того, что сам изобрел и продвинул. Сочинение психотерапии и формирование вокруг нее школы — это не только техническая задача, это еще и определенный способ социального поведения. Набор поведенческих стратегий и жестов, присущих создателю школы, хорошо известен: идеологическая изоляция внутри собственной школы, жестко состязательное отношение к другим терапиям, диффамация и вытеснение других методов и т. д. Так что автором данного текста никак не может быть человек, который сам создал что-то в этом роде, а теперь делится с другими своим изобретением. Это в лучшем случае может быть человек, который “подсмотрел”, как это делают другие, и поведал потом о своих наблюдениях. Дорожный указатель сам никак не может двигаться в направлении, которое он указывает. Само собой разумеется, что сочинение психотерапевтического метода и наращивание вокруг него школы — исключительно долгосрочное и кропотливое дело. Нет тому примера, чтобы один человек в ходе своей профессиональной карьеры создал более одного терапевтического подхода. Речь может, конечно, идти о нескольких разных техниках одного и того же автора, но радикальная смена парадигмы автором метода и успешная деятельность в новом идеологическом пространстве — дело невиданное и немыслимое. Конечно, здесь задействованы не в последнюю очередь соображения харизматического порядка, которые серьезно затрудняют переход на позиции иной идеологии. В данной ситуации это выглядит как бы аналогом конфессионального отступничества. Однако сочинение метода вовсе не является чем-то само собой разумеющимся, даже в том случае если читатель основательно изучит данный труд. Как показывает опыт, новые методы возникают вовсе не в результате изучения текстов неких авторов, мнящих разъяснить другим, “как создать свою школу”. Они вырастают в первую очередь из желаний и возможностей самого автора. Сочинение метода — это сложная часть жизненного пути, а вовсе не результат ознакомления с определенным текстом, как бы хорош он ни был. Мы понимаем, что находимся в долгу перед читателем, чей запрос мы сформировали (или прояснили) подзаголовком названия нашего исследования. С одной стороны, мы вполне ответили на этот запрос, перечислив и описав то, из чего, собственно, состоит метод в психотерапии. Мы обсудили различные аспекты этих составных частей, в том числе отчасти неиспользованные возможности их существования в новых “превращенных формах” и употребления в возможных методиках. Так вот, чтобы придать этой линии наших рассуждений законченный вид, нам осталось показать, как эти части могут составлять некое целое, то есть попытаться продумать, как бы могли выглядеть эти возможные методики. Нам представляется разумным завершить этот разговор описаниями именно таких проектов. Иначе говоря, речь пойдет о психотерапевтических методах, которые вполне могли бы существовать в истории науки, однако, по не зависящим от нас причинам, до сих пор никем не были сочинены и употреблены в дело. Собственно, описания этих методов и будут в рамках нашего исследования соответствовать жанру клинического случая, жанру истории болезни, призванному иллюстрировать преимущества школьных подходов в рутинной психотерапевтической литературе. Критерием отбора возможных методов (поначалу их было существенно больше, чем осталось в итоге) было их максимальное правдоподобие, а также определенная привлекательность. — 259 —
|