Великая ересь

Сарай начинает гореть. Внутрь набирается дым. Он забирается в нос, дерёт горло. Костя кашляет. Проносится мысль, что он задохнётся быстрее, чем загорится... Снаружи слышится звук заводящегося двигателя. Хлопнули двери. Костя бегает по тёмному сараю и бьется в стены. Бьет ногами по доскам.

Слышно, как машина отъезжает. Теперь уже точно – всё!!! Кашель душит Костю. Он колотит ногами по доскам. Что это?!! – Одна из досок внизу отходит. Костя стучит еще неистовее. Он уже ничего не соображает – дым застилает глаза, забирается во внутренности. Еще одна доска отошла! Костя падает на пол и делая неимоверное усилие выползает наружу. Откатывается на несколько метров от запылавшего уже в полную силу сарая. Он смотрит на то, как сгорает сарай, зарево освещает лес и дорогу, несколько ближайших домов. Костя плачет и смеётся, кашляет... Его тело трясёт. Он очень ослаб, ему трудно подняться, да еще и руки связаны. Жар обжигает его лицо, и Костя откатывается еще дальше. Он вспоминает, что одет лишь в спортивный костюм. Хорошо, что хоть в ботинках... Сарай рушится и догорает. Лежать больше нельзя. И очень холодно. С трудом Костя поднимается и, шатаясь, идет к тому домику, где горит в окне свет...

Тетушка лет пятидесяти впускает его. Ничего не спрашивая, увидев, в каком он состоянии, причитает:

• Кто же это тебя? Ох горе ты какое!

Развязывает ему руки, отпаивает горячим чаем, наливает полстакана водки. Дает ломоть ржаного хлеба.

• Выйдешь на дорогу – там милиция недалеко...
• Нет, только не милиция! Как до города добраться?
• Вот по дороге - иди до шоссе. Там автобус ходит до «Проспекта Просвещения». Сейчас пол-одиннадцатого, еще к метро успеешь. Только как же ты пойдешь такой? А деньги-то есть?

Костя пожимает плечами. Денег у него нет. Тётушка оказывается сердобольной – дает ему какой-то старый ватник и тридцать рублей.

Через два часа Костя дома. Он еще в шоке и соображает плохо. Дверь открыта. Натэллы, конечно, и следа нет. Вещи все целы. Даже компьютер не унесли. Только экран телевизора разбит. Ну да ладно. Не в силах ни о чём думать, Костя ложится на кровать и тут же проваливается в глубокий сон без сновидений.

Утром голова еще болит. Проснувшись, он не сразу соображает что же произошло. Вспоминает события вчерашнего дня, как сон.

Контрастный душ возвращает ясность восприятия. С нею приходит и ярость. Он будет мстить! Жестоко мстить! Подкараулит Заура вечером, повалит на землю и будет бить ногами по его толстой роже. Бить безжалостно, превращая эту рожу в сплошное кровавое месиво. Некоторое время Костя упивается этой мыслью. Потом вдруг совершенно трезво понимает, что если он будет бить Заура, то придется бить до смерти. Иначе потом Заур достанет его, Костю, из под земли. А если бить до смерти – удастся ли замести следы и не попасть в тюрьму? – Нет. Никаких гарантий. Черт! Придется оставить мысль о мщении! Для Заура он сгорел. А Натэлла? Что с ней? Искать её! И что? Повторить всю эту историю? А любил ли он её? Костя не может ответить на этот вопрос однозначно. Но ему нужно хотя бы увидеть её. Увидеть хоть издалека.