|
Здесь же стоит остановиться на различиях языка, используемого наукой и религией. Широко распространено убеждение, что наука пользуется четким языком математики и логики, в то время как религия говорит туманно, иносказательно, намеками. Между тем, ни для кого не секрет, что понять научные тексты способны только сами ученые, что для обычных людей научные труды абсолютно недоступны. А в научно-популярных текстах, которые призваны объяснить достижения науки широкому кругу читателей, обязательно появляются художественные образы, аллегории, иносказания, притчи. То есть как раз то, за что критикуют религиозные тексты. Надо еще учесть, что религия говорит о гораздо более сложных вопросах, чем какие бы то ни было научные открытия, а тексты при этом должны быть понятны и не вызывать отторжения у людей, живущих в разные времена, имеющих разные взгляды, разные уровни развития и представляющих разные типы культуры. Поэтому нет ничего удивительного в том, что перед авторами религиозных текстов стоит неизмеримо более трудная задача, чем перед популяризаторами науки, которые точно знают, для кого они пишут, какие слова и образы будут близки и понятны читателям. Что же касается «строгости» научного языка, то представление об этом сильно преувеличено. Ведь весь математический аппарат науки применяется вовсе не для реального мира, описать который целиком совершенно невозможно, а всего лишь для модели, предложенной наукой же для какого-то частного процесса, явления, факта. Поэтому даже если автор исследования абсолютно точен в своих математических выкладках (а такое бывает конечно же не всегда), все равно его выводы относятся только к сильно упрощенной схеме произвольно выделенной части мира в заданных условиях. При обнаружении неизвестных фактов, эффектов, явлений научную модель приходится менять, и все математические выкладки при этом требуют пересмотра. Крупным недостатком научного языка является его узкая специализация. То есть каждая наука, каждая отрасль науки, каждое частное научное направление в пределах одной отрасли использует свой язык со своими оригинальными терминами, который порой совсем не подходит для решения каких-то других задач. Получается, что правильнее говорить о языках науки, а не о едином языке. В случае религии обычно все проще: количество специфических терминов гораздо меньше, чем в науке, и единый язык религии позволяет описать множество областей мироздания — от самого верха до самого низа. К тому же универсальный язык позволяет религии связывать весь мир едиными законами, которым подчиняется все сущее, и которыми должен руководствоваться в своей жизни каждый человек. Наука об этом только мечтает, она только стремится вывести эти законы из своих наблюдений, открытых ею частных законов, что просто невозможно. — 29 —
|