|
Но почему? Почему это случилось со мной? И что изменило меня, помимо неизбежного: возраста и зрелости мировосприятия? Я буквально терзал себя сейчас этими вопросами. Именно сегодня, после моего поражения, мне хотелось обязательно найти единственно верный ответ. Было чувство, что я на данной дистанции моей жизни, казавшейся ранее всегда бесконечной, вышел на финишную прямую и в конце ее обязан дать ответ самому себе — конец ли это моего пути, и куда предстоит идти мне даль-ще в этом новом качестве, без прежней веры в себя и свои возможности? И, что более важно, — с кем мне предстоит идти вместе к новой победе? Буду ли я теперь кому-нибудь нужен — такой? «А если взять и измениться?» — услышал я подсказку своего верного помощника, моего ангела-хранителя (я верю, что он есть у меня). «Да1 — сказал я ему и себе, — теперь, отыскав, наконец, все нужные и верные ответы и все осознав, быть может, я смогу измениться, смогу сделать шаг назад к себе прежнему, полному веры во все хорошее, и тогда моя финишная прямая удлинится и даже станет бесконечно победной, и еще много радостей принесет мне моя профессия». «Неужели это возможно?» — с надеждой и радостью прозвучал во мне очередной вопрос. Я оглянулся и посмотрел в свое прошлое, среди множества лиц отыскал свое и по-новому, как никогда раньше пристально, всмотрелся в него. Что я хотел увидеть? Все то, что притягивало ко мне людей и что помогало им в трудную минуту! Все то, что дарило мне в каждом новом городе новых друзей! Все то, что поднимало меня каждое утро на новую борьбу, в которой я был согласен только на победу! Я подошел к зеркалу в своем номере и... не увидел там, то есть в себе, ничего из своего былого образа — ни оптимизма в глазах и во всем моем облике, ни постоянной готовности моих губ к улыбке и шутке. «Но ведь это все было!» — это уже заговорил я сам, и моя воля пришла мне сейчас на помощь. И я перевел взгляд на другие лица из моего прошлого. Искал помощников — в них я так нуждался сейчас! Искал тех, с кем были наши лучшие победы, и уверенность сразу вернулась ко мне — ведь найти их было нетрудно. Но... сразу, в секунду, кто-то вдруг остановил приближавшуюся радость, и я сразу определил — кто! Это была моя память, 358
обретшая сейчас человекоподобный образ, и в пристальном взгляде ее глаз я не мог найти ничего, кроме суровости. А затем на месте ее «лица» стали появляться одно за другим иные лица, и мне был показан целый видеоряд моих поражений, не побед. Одно за другим появлялись и исчезали дорогие лица моих спортсменов, кому не удалось в свое время помочь. Мои долги были представлены мне, и сразу пришел ответ, которого я так искал. Поражения! Эти проклятия моей профессии изменили меня, снизили мою веру в себя, отняли немалую часть моего оптимизма! — 229 —
|