|
Из приведенной цитаты видно, что русский мыслитель склонялся к идее теснейшей связи («сопряжения воедино») духовных процессов с материальным субстратом. С «веществом совокупная», считал Радищев, «мысленность» может быть его «силой», «свойством», «энергией» либо «веществом одинакородным» с ма- 19 См.: Там же. С. 139-140. *> См.: Там же. С. 83. 252 терией, находящимся с ней в «союзе». Поэтому встречающееся на страницах трактата понятие «мысленное вещество» нельзя смешивать с категорией «вещественность»21. Радищева волновал вопрос о причинах и законах активности сознания, об активном характере «мысленности», способной «производить пожар великий», выступать в качестве «вожатого» событий. Разделяя представление о «мысленности» как «силе», влияющей на все сферы человеческого бытия, он писал: «Малейшая искра, падшая на горячее вещество, произведет пожар великий; сила электрическая протекает везде непрерывно и мгновенно, где найдет только вожатого. Таково же есть свойство разума человеческого. Едва един возмог осмелился, дерзнул изъятися из толпы, как вся окрестность согревается его огнем и, яко железные пылинки, летят прилепитися к мощному магниту»22. Вопросы о состояниях «души», фаза ее развития и конкретного воплощения в человеке становятся центральными в третьей и четвертой книгах трактата Радищева. Если человек, рассуждал мыслитель, состоит из тех же частиц, что и все Мироздание, то нельзя утверждать его полную «уничтожимость» после смерти. Если «мысленность» уподобить «веществам», «движение производящим» стихиям или «химическому средству», «свету», «силе электрической», «эфиру», «силе магнитной», то нет оснований полагать, считал Радищев, что «душа» может быть бессмертной. С точки зрения здравого смысла, науки и логики, разъяснял он, нет никакого абсурда в утверждении: «Смерть не существует в природе, но существует разрушение» 2:!. При этом имеется в виду неразрушимость «душевного состава», т. е. «силы, жизнь дающей», «мысленного вещества», особой «материальной организации»24. С двух различных сторон подходил Радищев к решению вопроса о смертности или бессмертии «души». Соответственно в первых двух книгах трактата «О человеке. . .» мыслитель приводит доводы в пользу идеи смертности «души», «жизненной вещественности», тогда как последние две книги трактата содержат аргументацию бессмертия «души», «животворной силы». Показывая, на чем основываются предположения о «бессмертии» «душевной вещественности», Радищев писал: «Если должно верить сходственности аналогии (да не на ней ли основаны большая часть наших познаний и заключений?), если должно ей верить, то вероятно, что будущее положение человека или же его будущая организация проистекать будет из нашея нынешния, как то сия проистекает из прежних организаций. Поелику к сложению человека нужны были стихии; поелику движение ему было необходимо; поелику все силы вещественности в нем действовали совокупно; поелику по смерти его и разрушении тела и стихии, вышед из их союза, пребудут те же, что были до вступления в сложение — 248 —
|