самоочевидностью сознаю, что всякое сомнение там, где ? меня есть очевидность, т. е. где я непосредственно воспринимаю истину, было бы нелепо. Таким образом, я здесь вообще нахожусь у того пункта, который я либо признаю архимедовой точкой опоры, чтобы с ее помощью опрокинуть весь мир неразумия и сомнения, либо отказываюсь от него и с ним вместе от всякого разума и познания. Я усматриваю с очевидностью, что так именно обстоит дело, и что в последнем случае—если тогда еще можно было бы говорить о разуме и неразумии—я должен был бы оставить всякое разумное стремление к истине, всякие попытки утверждать и обосновывать»42. Как таковая, очевидность сущностно принадлежит к интенциональности и, более того, представляет собою универсальный способ интенциональной соотнесенности сознания. «Категория предметности,—подчеркивает Гуссерль,—и категория очевидности суть корреляты. К каждому основному роду предметнос-тей... принадлежит основной род «опыта», очевидности»'3'. Отсюда вытекает необходимость феноменологического построения иерархии очевидностей. Гуссерль различает множество типов очевидности: абсолютную, адекватную, неадекватную, аподиктическую, конституирующую, негативную, предикативную и допредика-тивную, относительную, потенциальную и т. д. Они охватывают как сферу внешнего (чувственного) опыта, так и сферу внутреннего опыта, включая и внутреннее сознание времени. Эта дифференциация, являющаяся априорной структурной формой сознания, служит, по Гуссерлю, «всеобщим принципом обоснования»44. РЕГИОНАЛЬНЫЕ ОНТОЛОГИИ.—Феноменологическая реформа наук, по замыслу Гуссерля, осуществляется путем эйдетической коммутации между феноменологией как «единственной абсолютно самостоятельной наукой»45 и различными эмпирическими 42 Э. Гуссерль, Логические исследования, ч. 1. Пролегомены к чистой логике, СПБ., 1909, с. 124. 43 Е. Husseri, Formale und transcendentale Loglk, S. 144. 44 Е. Husseri, Erste Phllosoohle, T. 2, Theorie der phanomeno. loglsche Reduktion, „Husserliana", Bd. 8, Haag, 1959, S. 32. 45 Е. Husseri, Ideen... Ill, S. 152. . 77 науками. Взятые сами по себе, эти науки обнаружн-, вают принципиальную методологическую наивность, которая отличается от обыденной наивности лишь тем, что является «наивностью более высокого ранга»*6, оперирующей понятиями без интендиональной экспликации их смысла. «Возможно,—пишет Гуссерль,—что именно в этом проявляется глубокая и чреватая последствиями трагика современной научной культуры, на которую обычно сетуют в научных кругах: так велико .количество специальных наук, что никто уже не в состоянии извлечь пользу из всего этого богатства... Наука в ее специально научной форме превратилась в некоего рода теоретическую технику, которая, как и всякая техника в обычном смысле, чаще держится на самовзращенном в многосторонней и многоопытной практической деятельности «практическом опыте»..., чем на вникании в ratio осуществленного действия»47. Освободить ее от этой наивности способна, как. полагает Гуссерль, только феноменология, но для того чтобы приобщиться ,к феноменологии опытные науки должны предварительно рационализировать некритически используемые ими априорные категории. Поэтому каждой опытной науке должна соответствовать предваряющая ее эйдетическая наука, предметом исследования которой является выяснение региональных априорных понятий, лежащих в основании соответствующей эмпирической дисциплины. — 51 —
|