|
Развитие этого направления биоэтики в США связано с деятельностью врача А. Хеллегерса – основателя Института этики Кеннеди. Именно он предложил рассматривать биоэтику как маевтику, – то есть как науку, обретающую смысл в процессе ее диалога и сопоставления с медициной, философией и этикой. А. Хеллегерс также разработал ее специфическую методологию как основание “врачебной морали” [Цит. по: Сгречча, Тамбоне, 2001, с. 4-5]. В это же время, в работах Т.Л. Бошама и Дж. Ф. Чайлдреса формулируются четыре основные принципы медицинской этики, которые, впоследствии, стали основой американской доктрины биоэтики: автономии, не навреди, благодеяния, справедливости [Beauchamp, Chsldress, 1994, р. 19]. Именно такое понимание биоэтики — как особой дисциплины, синтезирующей медицинские и этические знания, становится в США господствующим, оставляя в тени Поттеровские идеи. Медицинская биоэтика становится академической дисциплиной, преподается как учебный предмет, понимается как теория биомедицинского познания, политики и общественных дискуссий по проблемам выживания. В.Р. Поттер, учитывая сложившуюся ситуацию с развитием биоэтики в США, вновь направляет фокус внимания научной общественности на необходимость объединения медицинской и экологической этики. В книге “Глобальная биоэтика: здание, основанное на наследии О. Леопольда” он пишет: “Ясно, что биоэтика должна строиться на междисциплинарной и мультидисциплинарной основе. Я предлагаю две области, интересы которых, казалось бы, различны, но которые нуждаются друг в друге: медицинская и экологическая биоэтика. Медицинская и экологическая биоэтика не пересекаются в том смысле, что медицинская этика главным образом заинтересована в краткосрочных решениях: выборе, открытом для индивидов и врачей в их стремлении продлить жизнь путем использования трансплантатов, искусственных органов, экспериментальной химиотерапии и всех новейших открытий в области медицины. Экологическая биоэтика преследует долгосрочные цели, ее интерес состоит в выяснении того, что мы должны делать, чтобы сохранить экосистемы в такой форме, которая будет совместима с длительным существованием человеческого рода” [Potter, 1988, р. 74]. Далее, критикуя взгляды Т. Энгельгарта - одного из наиболее известных американских медицинских биоэтиков, Поттер особо подчеркивает аналогичность и тождественность медицинской и экологической областей. Так, истощение и деградация водных ресурсов, по его мнению, может рассматриваться как экологический эквивалент ситуации пренебрежения биоэтическими проблемами подростковой беременности. Есть также однозначные мировоззренческие и методологические параллели между деятельностью тех, кто защищает приоритеты содержательности и важности человеческой жизни, и теми, кто выступает в защиту природы. Медицинскую и экологическую биоэтики объединяет не только общее мировосприятие, но и цели. Главная цель медицинской этики – здоровье и качество жизни человека - не может быть достигнута без учета разнообразных влияний окружающей среды антропогенного и природного характера. В то же время многие демографические проблемы решаются при помощи разумного применения биомедицинских технологий репродукции человека: “Пришло время осознать, что мы не можем далее принимать медицинские решения без учета экологической науки и существования серьезных проблем общества в глобальном масштабе. Примером проблемы, относящейся к глобальной биоэтике, может служить медицинское решение, касающееся человеческой фертильности, которое связано с необходимостью ограничения экспоненциального увеличения человеческой популяции” [Potter, 1988, р. 2]. — 122 —
|