Философия как история философии

«Наукоучение» Фихте

311

«Наукоучение» Фихте — волюнтаристическая метафизика свободы и ...ее отрицание

«Моя система есть от начала до конца лишь анализ понятия свободы...» (Письмо Фихте К. Рейнгольду от 08.01.1800 г. Fichte I. G. Briefe. Leipzig, 1961. S. 218). «Именно в том и состоит сладчайшая награда философского рассмотрения, что, постигая все в общей связи и ничего не оставляя обособленным, оно признает все необходимым и поэтому благим и примиряется со всем существую­щим, как оно существует, потому что оно должно быть таким ради высшей цели» (Фихте И. Г. Основные черты современной эпохи. 1806 г. Соч. в двух томах. Т. 2, СПб. 1993. С. 372).

Философия Фихте — непосредственное продолжение и развитие трансцендентального идеализма Канта. Фихте видел свое жизненное призвание в том, чтобы раскрыть истинный смысл кантовской философии, который, по его убеждению, остался не вполне уясненным самому Канту. В «Первом введении в наукоучение» Фихте заявляет, что он решил «посвятить свою жизнь совершенно независимо­му от Канта изложению его великого открытия и не отка­жется от этого решения»1. Но что понимает Фихте под независимым от Канта изложением его учения? Только лишь о новом, отличном от кантовского, изложении идет речь? В той же работе он говорит о своей философской системе: «Я всегда говорил и повторяю здесь, что моя система — не что иное, как система Канта, т. е. она содер­жит тот же взгляд на предмет, но в своем способе изложе­ния совершенно не зависит от изложения Канта»2. Таким

1Фихте И. Г. Соч. Т. 1. СПб., 1993. С. 445.

2Там же. С. 446.

312

Немецкая классическая философия

образом, выходит, что свое изложение системы Канта Фихте именует и своей, и, вместе с тем, кантовской си­стемой. Это — противоречие, последствия которого вы­являются в первых же изложениях наукоучения.

Итак, формально речь идет лишь о новом способе изложения системы Канта. Но, как свидетельствуют уже первые изложения наукоучения, они предусматривают пересмотр ряда основоположений философии Канта. Так, Фихте отвергает понятие «вещи в себе», значение которо­го в системе Канта трудно переоценить. Игнорируя это об­стоятельство, Фихте запросто объявляет: «Вещь в себе — чистый вымысел и не обладает никакой реальностью»3. Нетрудно понять, что отрицанием «вещей в себе», которые, по Канту, воздействуют на нашу чувственность, доставляя рассудку материал для познания, Фихте тем самым отвергает и кантовскую трансцендентальную эс­тетику, и учение о чувственных восприятиях, которые Фихте трактует как имеющие внутренний (априорный), а не внешний (апостериорный) источник. В работе «Ясное, как солнце, изложение широкой публике сущности новейшей философии» Фихте настаивает на том, что «наукоучение выводит, совершенно не принимая во внима­ние восприятия, априори то, что, согласно ему, должно происходить именно в восприятии, т. е. апостериори»4.