254_________Немецкая классическая философия го требует разум), то я неизбежно буду верить в бытие Бога и загробную жизнь и убежден, что эту веру ничто не может поколебать, так как этим были бы ниспровергнуты сами нравственные принципы, от которых я не могу отказаться, не став в своих собственных глазах достойным презрения»27. Особого рассмотрения заслуживает кантовское понимание отношения между тремя идеями разума. Идея бессмертия души, разумеется, предполагает идею Бога. 27 Кант И. Соч. Т. 3. С. 677-678. Эту же мысль в другом месте «Критики чистого разума» Кант формулирует следующим образом: «Можем ли мы... все же допускать единого, мудрого и всемогущего творца мира? Без сомнения; и не только можем, но и должны предполагать такого творца мира. Но в таком случае не расширяем ли мы наше знание за пределы возможного опыта? Никоим образом. Ведь мы только предположили нечто такое, о чем не имеем понятия, каково оно само по себе» (Там же. С. 588). Таким образом, признание существования Бога и бессмертия души не только возможно, но и необходимо. Однако все метафизические (и теологические) претензии на познание этих высших трансцендентных сущностей должны быть отвергнуты как принципиально несостоятельные не только с точки зрения теоретического разума, но и с точки зрения практического разума, т. е. нравственного сознания. В «Критике способности суждения» Кант разъясняет, что ограничение веры в Бога и бессмертие души полезно для самой теологии, так как оно препятствует ее превращению в теософию, сбивающую с толку разум своими запредельными представлениями. Ограничение веры чистого разума исключает также антропоморфические представления о высшем существе (демонологию); оно дискредитирует теургию — «фанатическое заблуждение, будто можно чувствовать другие сверхчувственные существа и оказывать влияние на них»; оно, наконец, разоблачает идолопоклонство — «суеверное заблуждение, будто можно снискать благосклонность высшего существа не моральным образом мыслей, а иными средствами» (Кант И. Соч. Т. 5. С. 496-497). Таким образом, Кант показывает, что его метафизическая концепция божественного способствует преодолению противоречия между верой и разумом, наукой и религией. О кантовском понимании предмета метафизики 255 Но обе эти идеи, по учению Канта, предполагают в качестве своей необходимой предпосылки идею свободы. Если космологическая, трансцендентная свобода, предшествующая причинному ряду в мире явлений, представляет собой постулат чистого разума, объективная реальность которого недоказуема, то практическая (нравственная) свобода, хотя и является априорной, т. е. до-опытной идеей, постоянно подтверждается опытом, нравственным поведением человеческой личности, которое было бы невозможно без свободы воли. Именно эта свободная воля, которая и есть не что иное, как чистый практический разум, и является необходимой предпосылкой идеи Бога и идеи бессмертия души, которые как идеи свободно полагаются практической, нравственной способностью разума. Поэтому Кант утверждает, что «из трех чистых идей разума — Бога, свободы и бессмертия — идея свободы есть единственное понятие сверхчувственного, которое доказывает свою объективную реальность (посредством каузальности, которая в ней мыслится) в природе, через возможное в природе действие ее, и именно благодаря этому делает возможным соединение обеих других /идей/ с природой, а всех их вместе — в одной религии...»28 — 166 —
|