|
Тип религиозного фанатика - это «догматично-деятельностный» человек, в сознании которого раз и навсегда по полочкам разложены все явления окружающего мира на основе религиозных принципов. Все, что не укладывается в рамки религиозных догматов, воспринимается им как «беспорядок», который необходимо устранить любыми средствами, в том числе и средствами насилия. Такому человеку весьма трудно, иногда невозможно допустить существование чего-то нового, необычного, что выходит за рамки его понимания. Это делает его нетерпимым и агрессивным, причем индивид с догматическим, жестким мышлением может быть кристально честным, однако его мировоззрение окрашивает мир в черно-белый цвет, не допускает многоцветной палитры в подходе к многообразным и сложным явлениям социальной действительности. Для иудаистского фанатика, сформированного на принципах талмудического иудаизма, все люди делятся на евреев, относящихся к «богоизбранному» народу, и «гоев» (презрительная кличка для всех неевреев), отсюда и следует соответствующее отношение к «гоям», как к существам низшего порядка. Для иудаизма, являющегося национальной религией, в отличие от мировых религий, характерна идея «богоизбранничества», и в этом смысле он ничем не отличается от других национальных религий (выше уже отмечалось, что идея «богоизбранничества» просматривается, например, в японском синтоизме). На основе анализа процесса возникновения идеи «богоизбранничества» советский ученый И.А. Крывелев пришел к выводу, что «израильский народ избрал себе бога из множества сверхъестественных существ, известных религиозной фантазии того времени... Поэтому можно говорить об избранном боге, а не об избранном народе» [5]. Социально-психологическим основанием идеи «богоизбранничества» для древнего иудея служила вера в то, что его Бог сильнее, могущественнее и мудрее других богов. Это удовлетворяло его потребность в чувстве безопасности, в надежде на защиту от врагов и различных жизненных невзгод. Вполне естественно, что религиозная фантазия израильского народа с целью удовлетворения этой потребности и породила монотеистический характер иудаизма. В ряде текстов Второисайи четко выражены претензии бога Яхве на универсальность и единственность: «Я первый и последний, и кроме меня нет бога», «Есть ли бог кроме меня? Нет другой твердыни, никакой не знаю» (Ис. 44:6,8). Тексты, которые позволят исследователям сделать вывод о существовании для евреев единственного бога Яхве, обнаруживаются и у Иеремии, Иезикииля, Аввакума, в псалмах и даже в некоторых местах Пятикнижия. Однако иудаизм, как и христианство, не является строго монотеистической религией. — 294 —
|