Чума

спросится с него. А пока легче всего жить как живется, с помощью мило-

сердия Божьего, мол, все уладится. Так вот, дальше так продолжаться не

могло. Господь Бог, так долго склонявший над жителями города свой мило-

сердный лик, отвратил ныне от него взгляд свой, обманутый в извечных

своих чаяниях, устав от бесплодных ожиданий. И, лишившись света Господ-

ня, мы очутились, и надолго, во мраке чумы!"

Кто-то из слушателей издал странный звук, похожий на лошадиное фыр-

канье. Помолчав немного, преподобный отец снова заговорил, но тоном ни-

же: "В "Золотой легенде"18 мы читали, что во времена короля Умберто Лом-

бардского Италия была опустошена чумой столь свирепой, что живые не ус-

певали хоронить мертвецов своих, особенно же чума свирепствовала в Риме

и Павии19. И на глазах у всех явился добрый ангел и повелел злому анге-

лу, державшему в деснице охотничье копье, разить домы; и каждый раз,

когда копье вонзалось в дом, любой, кто выходил из него, падал мертвым".

Здесь отец Панлю простер свои коротенькие руки к паперти, словно там,

за трепетной завесой дождя, притаилось что-то. "Братья мои! - возгласил

он с силой. - Эта смертоносная охота идет ныне на наших улицах. Смотри-

те, смотрите, вот он, ангел чумы, прекрасный, как Люцифер, и сверкающий,

как само зло, вот он, грозно встающий над вашими кровлями, вот заносит

десницу с окровавленным копьем над главою своею, а левой рукой указует

на домы ваши. Быть может, как раз сейчас он простер перст к вашей двери,

и копье с треском вонзается в дерево, и еще через миг чума входит к вам,

усаживается в комнате вашей и ждет вашего возвращения. Она там, терпели-

вая и зоркая, неотвратимая, как сам порядок мироздания. И руку, что она

протянет к вам, ни одна сила земная, ни даже - запомните это хорошенько!

- суетные человеческие знания не отведут от вас. И поверженные на обаг-

ренное кровью гумно страданий, вы будете отброшены вместе с плевелами".

Здесь преподобный отец, не жалея красок, нарисовал ужаснувшую всех

картину бича Божьего. По его словам, огромное деревянное копье кружит

над городом, бьет вслепую и вновь, окровавленное, вздымается вверх,

разбрызгивая кровь и болезни людские, "и из такого посева взрастет уро-

жай истины".

Закончив этот длинный период, отец Панлю замолк, волосы упали ему на