Чума

таль: теперь он говорил не "вы", а "мы".

Но мало-помалу голос его окреп. Для начала он напомнил о том, что чу-

ма царит в нашем городе вот уже несколько долгих месяцев и что теперь мы

узнали ее лучше, ибо множество раз видели, как присаживалась она к наше-

му столу или к изголовью постели близкого нам человека, как шагала рядом

с нами, поджидала нашего выхода с работы; итак, теперь мы, возможно,

способны лучше внимать тому, что говорит она нам беспрестанно и к чему

мы в первые минуты растерянности прислушивались, видимо, недостаточно.

То, о чем уже вещал отец Панлю с этой самой кафедры, остается верным -

или по крайней мере таково было тогда его убеждение. Но возможно, как и

все мы - тут отец Панлю сокрушенно ударил себя в грудь, - быть может, он

и думал и говорил об этом без должного сострадания. Но все же в речи его

было и зерно истины: из всего и всегда можно извлечь поучение. Самое

жестокое испытание - и оно благо для христианина. А христианин как раз в

данном случае и должен стремиться к этому благу, искать его, понимать, в

чем оно и как его найти.

В эту минуту люди, сидевшие вокруг Риэ, откинулись на спинки скамеек

и расположились со всеми возможными в церкви удобствами. Одна из створок

обитой войлоком двери, тихонько хлопала от ветра. Кто-то из присутствую-

щих поднялся с места и придержал ее. И Риэ, отвлеченный этим движением,

почти не слышал того, о чем заговорил после паузы отец Панлю. А тот го-

ворил примерно так: не следует пытаться объяснять являемое чумой зрели-

ще, а следует пытаться усвоить то, что можно усвоить. Короче, по словам

проповедника, так по крайней мере истолковал их про себя рассеянно слу-

шавший Риэ, выходило, что объяснять здесь нечего. Но он стал слушать с

большим интересом, когда проповедник неожиданно громко возгласил, что

многое объяснимо перед лицом Господа Бога, а иное так и не объяснится.

Конечно, существуют добро и зло, и обычно каждый без труда видит разли-

чие между ними. Но когда мы доходим до внутренней сущности зла, здесь-то

и подстерегают нас трудности. Существует, к примеру, зло, внешне необхо-

димое, и зло, внешне бесполезное. Имеется Дон Жуан, ввергнутый в преис-

поднюю, и кончина невинного ребенка. Ибо если вполне справедливо, что

распутник сражен десницей Божьей, то трудно понять страдания дитяти. И