|
Очевидно, что такой подход не нуждается в особом логическом условии непротиворечивости исходных понятий, поскольку конструктивное (хотя и номинальное) определение понятия “через построение” естественно гарантирует существование определяемого предмета. Поэтому более поздняя лейбницевская замена номинальных определений реальными едва ли существенно улучшила гоббсовскую философию математики. 6.6. Джон Локк. Этот философ принадлежал к тому типу мыслителей, для которых “понятие реальности неизбежно совпадает с реальностью вещей, познаваемых при посредстве внешних чувств, – вещей, индивидуальность которых реальна, если её противопоставить абстрактной идее”[266]. Между тем, центральное понятие локковской теории познания – понятие идеи – столь широко, что трудно без каких-либо оговорок окрестить эту теорию как чистый эмпиризмом, хотя Локк солидаризируется с философией Гоббса именно в той её части, в какой эта философия эмпирична и номиналистична. Пользуясь классификацией Карла Юнга, для которого рациональность является общей “психологической установкой” как платонизма, так и эмпиризма, можно сказать, что Локк отклоняет “логический рационализм” Гоббса, но принимает его “сенсуалистический рационализм”. Однако и это не даёт ещё оснований для характеристики Локка как эмпирика. Утверждение, что “всякое общее познание мы можем искать и находить только в собственном уме; и только изучение наших собственных идей даёт нам такое познание”[267], – это по меньшей мере уступка априоризму, признание права ratio на собственную, независимую от опыта, обработку материала, заключённого в идеях. Лишь отрицательный ответ на вопрос, существует ли лучший способ “получения ясных и отчётливых идей, чем тот, при котором мы получаем их посредством чувств”, выдаёт эмпирика, вряд ли способного согласовать свой эмпиризм с декларируемой им “несомненностью” и “достоверностью” математических абстракций “в приложении к реально существующим вещам”. Когда Локк говорит, что существовать математически, значит существовать “совершенно точно”, он понимает точность, как её понимают физик или инженер. В частности, он пишет: “Кто приобрёл идею треугольника и нашёл способ измерить его углы и их величины, тот знает достоверно, что сумма его трёх углов равна двум прямым, и может сомневаться в этом так же мало, как и в истине “невозможно, чтобы одна и та же вещь была и не была””[268]. Мы видим, что Локк не отличает истины разума от истин факта, что отличал уже Гоббс и что позднее Лейбниц сделает основой своей философии. И я не могу удержаться, чтобы не привести обширную цитату из лекций Людвига Витгенштейна, корректно и образно как бы полемизирующего с Локком: “Ты можешь думать, что человек в состоянии при помощи измерения углов треугольника достичь экспериментально или предвидеть из своего опыта то, что он доказал позднее, а именно, что сумма углов треугольника равна двум прямым углам. Но это не так: то, что он доказывает, – это нечто совсем другое по сравнению с тем, что он достигает или предвидит в качестве результата эксперимента... Геометрия не извлекает пророчества, но говорит, что если результат измерения углов треугольника даёт 181, то значит в измерении была допущена ошибка”[269]. — 106 —
|