|
Рабиндранат Тагор В двадцати милях от болот, у выхода под номером 87 международного аэропорта Майами нетерпеливо топталась пёстрая толпа встречавших — друзей и родственников. На огромных электронных табло вспыхивали данные о прибытии и отправке самолётов. Лица встречавших светились волнением и радостью. Известия были самые хорошие. Судя по зелёным цифрам на табло, 401 заходил на посадку практически точно по расписанию. Джоан Эскоу, прилетевшая днём раньше тем же рейсом, облегчённо вздохнула. Три её дочери-подростка проводили каникулы в Майами, и вскоре к ним должен был присоединиться её муж Джерри. Сонни Рубин, маникюрша на пенсии из Северного Майами, ощутила прилив счастья, увидев на табло цифры, извещавшие, что 401 пошёл на посадку. Вместе с двумя взрослыми Дочерьми и сыном она встречала двадцати четырёхлетнего сына Стива с женой Рэчелл, находившейся на восьмом месяце беременности. Ожидание внука обещало сделать Новый год особенно радостным для всей семьи. Родственники Фары Инфантимо терпеливо дожидались её и Рональда. Кати Делароза, сестра Фары, уже подготовила всё к встрече праздника в своём доме на 17-й Юго-Западной Улице. Вместе с ней встречала дочь и зятя мать Фары. Стоявшая у самого выхода Сэди Мессина всё ещё никак не могла избавиться от зловещего чувства страха, нахлынувшего на неё, когда её муж Розарио отправился в Нью-Йорк, Она и сама не могла объяснить, в чём дело. Рядом с ней в вестибюле аэровокзала находились двое её сыновей. Чуть позднее в 23 часа 30 минут и она, и сыновья с удивлением услышали знакомый свист. Так приветствовал их всегда Розарио, возвращаясь домой. Звук донёсся из-за спины, со стороны выхода. Сэди резко обернулась. Выход был закрыт, там не было ни души. Сердце Сэди упало. Теперь она была уверена, что самолёт разбился. Кроме Сэди, никому и в голову не пришло подобное. Ярко-зелёное электронное табло всё ещё продолжало высвечивать, что самолёт заходит на посадку. Боб Маркиз, охотясь на лягушек, ловко пробирался сквозь осоку, густо покрывавшую мутную воду трясины. Крошечный фонарь, закреплённый на его голове, посылал вперёд луч света толщиной в карандаш. Боб умело вёл лодку, длинным рычагом перекладывая руль то вправо, то влево. Авиационный двигатель и пропеллер, заключённые в некое подобие огромной птичьей клетки, находились высоко над трясиной. Ночь выдалась тихой, ясной и манящей, нарушаемой лишь рёвом двигателя. Самолёт, замеченный Маркизом, был всё ещё вдалеке, у самого горизонта. Одно казалось странным: слишком низко он летел. — 212 —
|