В центре чертовщины

Мои мысли были прерваны резким свистком. Я очнулся, поднял голову и увидел обгоняющего меня “MP”[17] на мотоцикле, показывающего рукой, чтобы я остановился. Я затормозил.

— Вы пьяны, капитан?

— Я трезв, как фиалка, парень.

— Если вы будете гонять по городу на такой скорости, то вряд ли доживёте до пенсии по отставке.

— О’кей, сержант. Я просто задумался.

Он козырнул и поехал дальше. Я проскочил пост Сен-Жермен, снизил скорость, огибая Королевскую площадь и выехал на брусчатую мостовую проспекта Марата. Следуя вдоль трамвайной линии, я повернул и, обнаружив, что еду по улице 12-ти Колоколов, остановил машину.

Все нити уже оборвались, они не хотят контакта и имеют в своём распоряжении достаточно средств, чтобы не допустить его. Впоследствии я так и не мог понять, что заставило меня вылезти из “джипа” и подойти к подъезду дома № 3. Я понял, что мне самому никогда не разобраться во всей этой чертовщине до конца и, кажется, просто хотел поговорить с консьержкой и дать ей ещё 10 долларов.

Старушка подметала лестничную площадку, и я даже нисколько не удивился, когда, узнав меня, она улыбнулась и сказала:

— Здравствуйте, месье. Вы к мадемуазель? Она приехала сегодня утром.

— Она дома? — тупо спросил я.

— Нет, месье. Она ушла, но скоро придёт. Мадемуазель уезжала из Парижа, чтобы навестить мать и брата в Турени. Вы можете подняться и подождать.

“Ну, с меня хватит, — подумал я. — кто бы ни была эта Лори, какие бы цели ни ставила перед собой эта банда мистификаторов, я арестую её, предъявлю ей все справки о её смерти, о связях с немцами, о работе в подполье и потребую объяснений”.

Я взял у консьержки ключ и поднялся на четвёртый этаж, открыл дверь и вошёл в полумрак прихожей. Я даже не взял на себя труд осмотреть, что представляет из себя квартира Лори, а просто сел в кресло и стал ждать.

Время шло, а Лори не появлялась, но я поклялся не подниматься с места, даже если бы мне пришлось ждать её до второго пришествия.

За окном стемнело, непрекращающийся весь день дождь усилился, где-то вдали громыхал гром. Я зажёг свет, взял со стола какой-то журнал и стал его просматривать, чтобы убить время. Я не могу сейчас точно сказать, сколько прошло времени, но, вероятно, немало, прежде чем я услышал шум проворачиваемого в замке ключа. Я вынул пистолет, опустил предохранитель, сунул его в боковой карман френча и, усевшись поудобнее, стал ждать, когда откроется дверь.

Хлопнула наружная дверь, в прихожей раздались шаги, и в комнату вошёл мужчина. Слишком часто я думал о нём последние дни, чтобы ошибиться. Предо мной, в мокром от дождя плаще, стоял Дегрей.