В центре чертовщины

— Пока ещё нет, — ответил Фалуэр. — Ваши все в лагере. Там случилось какое-то ЧП.

“Умер Генденберг”, — ёкнуло у меня сердце.

— А в чём дело, ты не знаешь?

— Откуда мне знать? — искренне удивился Флауэр. — У меня своих дел по горло, чтобы я ещё лез в ваши. — И он исчез, как чёрт в детской сказке.

Я бросился в гараж, вскочил в свой “джип” и помчался в лагерь.

Часовые, знавшие меня в лицо, придирчиво проверили мои пропуска и предписания, — это служило первым признаком того, что в лагере какое-то высокое начальство. У подъезда виллы, где содержался профессор Генденберг, стояло несколько лимузинов, и на радиаторе одного из них красовались пять белых звёзд. Я похолодел: “Айк!” Этого ещё не бывало. Быстро подтянув галстук и поправив пилотку, я прошёл в холл виллы мимо мордатых парней из личной охраны главнокомандующего.

Дежурный офицер, первый лейтенант Адамс сделал мне знак подойти:

— Уже два раза звонили в управление. Искали тебя.

— Я же в отпуске. Старик это отлично знает.

— Ты же вчера уже приступил к своим обязанностям, — ответил Адамс.

Я поглядел на него, как на идиота, и, не придавая значения его словам, спросил:

— Что произошло?

— Какая-то чертовщина, Джерри. Профессор, который уже не принимал пищи и лежал без сознания, сегодня утром проснулся и потребовал бутерброд с ветчиной. Доктор Арморстейз пришёл в ужас, а Стилл упал в обморок. Тогда Генденберг разорался, что его просто хотят уморить голодом. Начался переполох, немедленно доложили Айку. Айк на свою ответственность разрешил выдать профессору бутерброд с ветчиной — это на последней стадии рака желудка! Генденберг сожрал его с быстротой пехотинца после тридцатимильного марша. Сейчас его обследовали, и Стилл заявил, что опухоли нет. Такие случаи бывают, правда, крайне редко, так объяснил Арморстейз. Это какая-то разновидность рака. Сюда прилетел весь наш отдел, приехал Айк и ещё куча всякого сброда.

Я поднялся по лестнице и в зале второго этажа обнаружил целую толпу народа. Айк стоял, окружённый оравой старших офицеров, среди которых был и мой шеф. Я приложил руку к пилотке:

— Командир спецгруппы 8F капитан Макинтайр, — Айк довольно холодно кивнул.

— Капитан дежурил всю прошлую ночь, — поспешил заявить мой шеф, — и я разрешил ему...

Я мысленно поблагодарил “старика” за эту липу.

— Хорошо, — сказал Айк, — слава Богу, что Генденберг вытащил счастливый билет из миллиона пустых. Так, кажется, вы сказали, доктор Арморстейз?

— Да, генерал, — проурчал своим страшным басом Арморстейз, снимая очки и пряча их в карман. — Можно сказать, что все ребята, которые готовили некрологи, прогорели.