Математика, философия и йога

Оставим на время математику и перейдем к фило­софии, так как эти лекции посвящены математике, фило­софии и йоге. Сейчас уместно вспомнить одну историю. Как-то по телевидению показывали беседу с врачом-тера­певтом Полом Дадли Уайтом —это был тот редкий случай, когда для беседы выбирают по-настоящему примечатель­ного человека. Он рассказывал о том, что искусство меди­цины опирается на несколько наук, таких, как анатомия, физиология, патология и так далее, и специалисты в этих науках задирают нос перед обычным врачом. Однако био­химик смотрит свысока на анатома, физиолога и всех про­чих, а чистый химик высокомерно взирает на биохимика. Физик считает себя выше химика, а математик, в свою оче­редь, презирает физику. Наконец, философ чувствует свое превосходство над математиком, но, как закончил Пол Дад­ли Уайт, «в случае болезни философу приходится обра­щаться к самому обычному врачу». Возникает вопрос: не смотрит ли йог свысока на философа? Я не буду на него отвечать! Оставим этот вопрос открытым.

Мышление чистого математика есть мышление о фор­ме, его не заботит содержание того, что он делает. Чтобы извлечь это содержание, не только математику, но и предс­тавителям всех прочих искусств и видов человеческой дея­тельности приходится обращаться к философу. Вот почему я говорю, что Шпенглер понимает математику намного лучше, чем те математики, которые не являются философа­ми. Основной, важнейший предмет философии — поиск значения [meaning] и ценности [value]. В противном случае все окажется пустым, лишенным значения и ценности. В таком, самом широком смысле философия является началом всех наук. Насколько я помню, Уильям Джеймс [14] однажды очень справедливо заметил, что всякий раз, когда философ начинает получать ясные ответы на какие-либо поставленные природе вопросы, рождается новая наука, еще одна ветвь дерева мысли. С течением времени многие такие ответвления превращаются в независимые дисцип­лины, отдаляются от первоначальной философии и стано­вятся в определенной мере самостоятельными. Иногда эти отпрыски оказываются довольно высокомерными и начи­нают чувствовать себя самодостаточными. Однако если они мудры, то по-прежнему обращаются к философии, чтобы та рассказала им, чем они занимаются. Таким обра­зом, философия неизменно располагает кругом вопросов, на которые еще не найдены ясные ответы; эти вопросы связаны с определенными (и не очень многочисленными) областями: логикой, эпистемологией, метафизикой, эти­кой и эстетикой. Так выглядит философия с технической, узкоспециализированной точки зрения.