Математика, философия и йога

Внутренние железные дороги: Адаме, Браун, Смит. Муниципальные долговые обязательства: Браун, Мерфи, Эллис.

Федеральные долговые обязательства: Мерфи, Смит, Джонс. Южноамериканские ценные бумаги: Смит, Эллис, Гордон. Национальная черная металлургия: Эллис, Джонс, Адаме. Континентальные ценные бумаги: Джонс, Гордон, Браун. Акции коммунальных предприятий: Гордон, Адаме, Мерфи.

Бесплотный дух Евклида! Вот чем становится современ­ная геометрия! Этот список полностью соответствует на­шим аксиомам. В прошлом слово «геометрия» обозначало землемерные работы, но теперь это понятие потеряло преж­ний смысл. Сейчас формалисты утверждают, что математи­ка — это игра с формальными сущностями; подобно шах­матам, она не несет никакого содержания, и все же люди играют в нее очень серьезно.

Лекция 3

С момента нашей прошлой встречи я большую часть времени был опьянен, но не тем вином, что делают из винограда, а совсем иным напитком — тем, который воспе­вают персидские мистики. Я окидывал взглядом танец мысли, представляемый на мировой сцене, я видел многих танцоров. Я видел Декарта [1], который валялся в постели до полудня, флиртуя с аналитической геометрией, — так и родилась современная мысль, математическая и философс­кая. Я видел еще одного молодого человека в возрасте око­ло двадцати четырех лет; он был так поглощен своими «Principia» [2], что забывал о еде и сне, но мышление этого человека стало тем ритмом, под который сегодня танцуют все инженеры. Этот молодой человек по имени Ньютон был настолько влюблен в свои «Principia», что однажды, как рассказывают, оставил у стола с поданным завтраком свое­го друга и сестру — она не имела над ним власти. Прошло несколько часов, друг Ньютона проголодался и решил нем­ного поесть... а потом еще немного... и в конце концов съел все, что было на столе. А позже сэр Исаак Ньютон (впро­чем, тогда он еще не был «сэром») спустился вниз, кивнул приятелю, сел за стол, посидел немного и сказал: «Мне каза­лось, что сегодня утром я еще не ел, но, должно быть, я ошибся». Такое случается со всеми танцорами мысли.

Еще одним человеком, который обладал всеми знания­ми, известными миру Запада, — последним человеком, знавшим все, — был Лейбниц; он создал великую математику и великую философию. Кроме того, были Вейерш-трасси его чела Софья [3], которая стала величайшей жен­щиной-математиком. Был Гильберт, лучший математик своих дней. Однажды, читая лекцию студентам, он запнул­ся, так как не мог умножить 6 на 7. Один студент с готов­ностью выкрикнул: «41», а другой: «43». Гильберт ответил: «Господа, господа, я уверен, что существует единственный правильный ответ». Хорошее подтверждение тому, что ма­тематики редко умеют хорошо считать. Это две весьма раз­личные способности.