Право международной ответственности

Название главы носит несколько формальный характер. Поэтому при ее толковании следует учитывать и положение проекта ст. 19, в котором говорилось об обязательстве столь основополагающего для обеспечения жизненно важных интересов международного сообщества, что его нарушение рассматривается как преступление международным сообществом в целом. Нельзя упускать из виду, что не всякое нарушение императивной нормы может быть достаточно серьезным, чтобы быть квалифицированным как преступление. Это положение отмечалось и Комиссией*(728).

Связь новых положений со ст. 19 подчеркивается видными юристами, включая специального докладчика Дж.Кроуфорда. Отмечают, что новая глава "стремится воплотить ценности, лежащие в основе бывшей статьи 19, одновременно избегая использования проблематического термина "преступления""*(729). Замечу, что на нежелательность использования этого термина указывали и представители государств в Шестом комитете Генеральной Ассамблеи ООН*(730).

Глава определяет некоторые последствия особого вида международных правонарушений. Этот вид правонарушений отвечает двум признакам. Во-первых, они нарушают императивные нормы общего международного права. Во-вторых, по своему характеру и масштабу они являются серьезными.

В целом Статьи об ответственности государств не проводят различия между "преступлениями" и "деликтами" государств. Часть первая в равной мере применима и к тем, и к другим. Рассматриваемая глава призвана отразить то обстоятельство, что право международной ответственности должно предусматривать особые, при том весьма существенные, последствия, определяемые концепцией императивных норм общего международного права и обязательств в отношении международного сообщества в целом.

Из рассматриваемой главы следует, что серьезное нарушение обязательств, вытекающих из императивных норм, может влечь за собой дополнительные последствия и, что особенно важно, не только для несущего ответственность государства, но и для всех других государств.

Глава вызвала оживленную дискуссию в Шестом комитете Генеральной Ассамблеи ООН. Значительное внимание ей было уделено и в письменных отзывах правительств. Правительство России поддержало закрепление в проекте статей дифференцированного подхода к правонарушениям в зависимости от степени их тяжести. Было подчеркнуто, что "существование в международном праве принципов и норм, нарушение которых подлежит квалификации в качестве "особо тяжких правонарушений", не вызывает сомнений". Констатировалось, что понятие jus cogens признано в международной практике, в практике международных и национальных судов, в теории права*(731).