|
Вообще мы можем базировать наше ожидание событий в мире на нашем прошлом знании и на естественности перехода от одного к другому. Однако бывают случаи, когда связный анализ событий нарушается. Одну такую ситуацию иллюстрирует эпиграф к этой главе. Искусный романист или драматург намеренно отбирает информацию для читателя или зрителя, выдавая ровно столько сведений, сколько нужно, чтобы аудитория пришла именно в такое состояние растерянности или ожидания, какое он хотел вызвать. Другая ситуация — когда человек узнает или испытывает что-то новое и делает непрерывные попытки понять это новое на основе того, что Уже известно. Когда мы стараемся научиться чему-то, мы должны создавать соответствующие новые схемы, которыми можно руководствоваться в действиях. 116
Обратимся снова к цитате из Сартра. Сама по себе фраза описывает достаточно простую ситуацию. «Нас» (т. е. рассказчика и еще каких-то людей) втолкнули — не указано кто — в большую белую комнату. Свет (солнечный или искусственный) резал глаза и заставил рассказчика моргать. Предполагается, что читатели пойдут гораздо дальше этих простых сообщений. Слово «втолкнули» означает «против нашей воли». Большие белые комнаты встречаются не так часто, и обычно читатель создает сценарий вокруг ситуаций, в которых возможны такие комнаты, куда к тому же могут «втолкнуть». Один вариант—это комната для выздоравливающих или операционная в больнице. Или, может быть, это комната для допросов в полицейском участке. Представим себе рассказчика; руки у него связаны за спиной, и его с усмешкой выталкивает из маленькой, темной камеры на свет конвоир с прилипшей к губам сигаретой. Эта мысленная схема вполне объясняет фразу. Она создает структуру, содержащую большой материал для мыслей о дальнейшем развитии повествования. Искусный романист рассчитывает, что вы построите сценарий, и может намеренно создать у вас неверное понимание событий; автор может также вызвать напряженное ожидание, определяя, какого рода схемы вы скорее всего будете создавать. Удивительно, как мало нужно информации в рассказе, чтобы вызвать появление нужного сценария. Писатель располагает большой свободой выбора вступительных фраз, а читатели не медля сооружают подходящий сценарий. Мой коллега Дэвид Румелхарт изучал, как читатели проделывают это с предложениями из рассказа Сартра. (Румелхарт слегка изменил рассказ, чтобы облегчить экспериментальный анализ. Испытуемым показывали сразу только по одному предложению, в отдельных случаях — по одному слову. Первая фраза была в общем такой же, как она дана здесь, лишь с незначительными изменениями в выборе слов.) Как сообщает Румелхарт, испытуемые строили сценарий (или схему) в соответствии с тем, что они уже успели прочесть, и с имевшимся у них собственным знанием. При чтении каждое новое предложение рассказа ложится на создаваемую схему и добавляет новые сведения, которые ограничивают интерпре- — 70 —
|