Хрестоматия по нейропсихологии

«Во всякой идее, — говорит Выготский, — со­держится в переработанном виде аффективное отно­шение человека к действительности, представленной в этой идее», и это «позволяет раскрыть прямое дви­жение от потребности и побуждений человека к из­вестному направлению его мышления и обратное движение от динамики мысли к динамике поведе­ния и конкретной деятельности личности» (там же). Отводя важнейшее место в психике людей речевому мышлению, Выготский рассматривает ряд важнейших проблем, относящихся к этой стороне психической жизни человека.

Такова прежде всего проблема генетических кор­ней мышления и речи, решаемая Выготским как в филогенетическом, так и в онтогенетическом плане. В филогенезе, согласно Выготскому, мышление и речь, имея различные генетические корни, разви­ваются по различным линиям и независимо друг от друга; отношение между ними не является постоян­ным. В филогенезе можно с несомненностью кон­статировать доречевую фазу развития интеллекта и доинтеллектуальную фазу развития речи. В онтоге­незе отношение обеих указанных линий более спу­тано. Однако и здесь можно выдвинуть те же основные положения, отметив лишь, что обе линии в извест­ном возрасте пересекаются, после чего мышление становится речевым, а речь — интеллектуальной.

Вторая весьма важная проблема взаимоотно­шения мышления и речи из рассматриваемых Выгот­ским — проблема эгоцентрической речи. В этом вопросе Выготский широко полемизирует с Пиаже, констатировавшим самый факт эгоцентрической речи и давшим ей определенную интерпретацию. В понима­нии Пиаже эта речь не служит целям общения, не выполняет коммуникативных функций, а только со­провождает действия и переживания ребенка, подоб­но тому как аккомпанемент сопровождает основную мелодию. Ничего существенного ни в деятельности детей, ни в их переживаниях эгоцентрическая речь не меняет. Это лишь некоторый побочный продукт детс­кой активности, обнаружение эгоцентрического ха­рактера мышления ребенка (см. там же).

В отличие от такой трактовки эгоцентрической речи Выготский, исходя из собственных исследований и работ своих сотрудников, приходит к выводу, что эго­центрическая речь играет особую роль: она легко ста­новится средством мышления, выполняет функцию составления плана решения задачи, осуществляет то, что у взрослого достигается при помощи внутренней речи. Она и сама переходит постепенно во внутрен­нюю речь, сменяется ею.

Если Пиаже полагал, что корни эгоцентрической речи лежат в первоначальной (утверждаемой им) асоциальное™ ребенка, а уменьшение удельного веса этой речи обусловлено якобы его постепенной «со­циализацией», то, согласно Выготскому, первона­чальная речь ребенка, наоборот, является чисто социальной, и эгоцентрическая речь есть переход не от интимно-индивидуального к социальному, как думает Пиаже, а от внешней, социальной речи к внутренней, индивидуальной. Речь все более и бо­лее становится средством мышления, а мышление ребенка развивается в зависимости от овладения им этим социальным средством мыслительной дея­тельности. Тем самым обнаруживается, указывает Выготский, основной факт: зависимость развития мышления от социально-культурного опыта ребенка; меняется самый тип развития — из биологического он преобразуется в общественно-исторический. Ре­чевое мышление — не природная, натуральная, а общественно-историческая форма поведения, харак­теризующаяся специфическими особенностями и закономерностями. Отсюда следует, что с призна­нием исторического характера речевого мышления на него должны быть распространены все поло­жения, устанавливаемые историческим материализ­мом по отношению ко всем историческим явлениям в человеческом обществе. Проблема мышления и речи превращается в проблему исторической психологии человека, в проблему социальной психологии.