Психосоматические расстройства

Уровень реактивной тревожности по Ч.Д. Спилбергеру – Ю.Л. Ханину: средний – 39,66±1,7, личностная тревожность высокая – 53,58±3,7.

Психосоматические расстройства пищеварительной системы выступали в виде нарушения аппетита (снижение или повышение), аэрофагии, тошноты, рвоты, болей в животе, метеоризма, нарушения стула (запоры, понос). У 36 детей и подростков эти проявления были определяющими, имеющими моносистемный характер, а у 206 – ведущими, выступающими в сочетании с вегетативно-сосудистыми нарушениями в других органах и системах, то есть полисистемными.

Практически у всех детей с вегетативно-висцеральными (психосоматическими) расстройствами желудочно-кишечного тракта отмечались нарушения пищевого поведения. В подавляющем большинстве случаев это был пониженный аппетит, редко – повышенный. Сниженный аппетит проявлялся избирательностью в еде, уменьшением потребности в приеме пищи, ограничении ее объема, а иногда активным отказом от еды. Как правило, причины ухудшения аппетита не назывались – «есть не хочется», в старшем возрасте мотивировка нередко была связана со сверхценным желанием уменьшить массу тела. Менее часто отмечалась тошнота – спонтанная или связанная с приемом пищи, запахом или видом съестного, а иногда даже мыслями о еде. Рвота с предшествующей тошнотой, отмечавшаяся в основном после приема пищи, реже проявлялась без предвестников, после волнения или незначительной психотравмы, еще реже искусственно вызывалась больными с целью удаления съеденного, с течением времени приобретая привычный характер.

У маленьких детей тошнота, предшествовавшая рвоте, могла проявляться беспокойством, высовыванием языка, покраснением и побледнением лица, а после рвоты отмечалось явное облегчение, тогда как при срыгивании извержение содержимого желудка не отражалось ни на поведении, ни на настроении ребенка. Рвота у этих детей могла быть следствием заглатывания при приеме пищи воздуха (аэрофагия) или отрыжки его. Отрыжка воздухом обычно не фиксировалась детьми и их родителями как болезненное проявление, только иногда дети говорили о ней как о чем-то неприятном – «кисло». Изредка тошнота, отрыжка, рвота возникали на фоне болей в животе как непосредственное продолжение болевого синдрома с последующим, после рвоты, ослаблением боли.

Боли чаще не сопровождались тошнотой и рвотой. Обычно они отмечались в эпигастральной области, реже в области пупка и других отделах живота, в единичных случаях были лишены определенной локализации. Дети обычно затруднялись в описании болевых ощущений, не всегда могли определить их характер. Как правило, имели место указания на давящие, колющие, ноющие боли – «крутит», «жжет», «выпячивает», «спазмы». Иногда у более старших детей характеристика болей носила вычурный оттенок – «колет как иголкой, большой иголкой», «болит, урчит, живот надувает, большой как барабан», «бьет изнутри», «болит, что трудно дышать». Для этих детей было характерно уменьшение болей при отвлечении внимания разговором или игрой, даже при пальпаторном обследовании живота. Редко боли имели связь с приемом пищи, сопровождались тошнотой, рвотой, урчанием кишечника с последующим послаблением стула и облегчением, чаще отмечалась связь болей с задержкой стула.