Медицинская психология

Если мы сравним этот способ мышления с законченным проведением мыслей в какой-нибудь лекции или какой-нибудь научной статье, то заметим, прежде всего, отсутствие руководящего представления, «детерминирующей тенденции», которые как тема или название царили бы над целым и к которым все отдельные части имели бы отношение. Допустим, что кто-то читает лекцию о «болезнях человека», тогда схематично порядок течения его представлений примерно развивался бы следующим образом: говоря о болезнях, он последовательно рассказал бы о медицинских, хирургических, гинекологических, глазных болезнях и т. д. В то время как он прежде всего говорил бы о медицинских страданиях, перед слушателем последовательно прошли бы инфекционные болезни, сердечные, желудочные, из инфекционных болезней в свою очередь — скарлатина, корь, оспа и т. д. Ход его мыслей соответствовал бы следующей схеме:

Если мы тому же самому человеку предоставим возможность свободно следовать тем ассоциациям, какие ему взбредут в голову, избрав исходной точкой те же «болезни человека», то, возможно, у него получился бы следующий ряд:

«Болезни человека — животные — телятина — груша — дом в саду — жилище — кирпич (Ziegel) — зеркало (Spiegel)».

Здесь ход мыслей соответствовал бы следующей схеме:

а — b — с — d — е — f.

Если мы сравним первую схему со второй, то заметим, что разница состоит в том, что в первом типе представление а («Болезни человека») продолжает и в дальнейшем оказывать действие на течение последующих представлений. Без сомнения, оно не остается в центре духовного поля зрения, в котором оно находилось, может быть, только одно мгновение вначале. Но представление а, лучше сказать, его сферические элементы удерживаются продолжительно на темном заднем фоне сознания как «детерминирующая тенденция». Оттуда они действуют констеллирующим образом на последующие представления, т. е. сферический круг разнородных психических элементов, связанных с руководящим представлением а, длительно наполняет периферию духовного поля зрения, и он уже в зародыше убивает возможность появления неподходящих образов, облегчая в то же время продвижение подходящих образов в центр сознания. «Подходящими» при подобных строго упорядоченных ходах мысли являются только такие образы, которые составляют частичные представления руководящего представления, уже содержащиеся в нем in nuce. Большое частичное представление также действует констеллирующим образом на появление в сознании подходящих к нему образов, оно становится по отношению к последним руководящим представлением, так что в конце концов какое-нибудь предложение оказывается находящимся в зависимости от руководящего представления параграфа, этот последний — от руководящего представления главы, а это в свою очередь — от общего названия всего сочинения. Можно было бы также сказать: в строго упорядоченном ходе мыслей развивается только сфера руководящего представления, т. е. из большой связки образов, которую примерно охватывает выражение «болезни человека», шаг за шагом сферические клубки превращаются в упорядоченные группы и проводятся через центр сознания. Слова, представляющие подобные большие цельные массы образов, мы обозначаем как абстракции; мышление, которое разлагает (анализ) абстрактные понятия на их конкретные частичные образы или конкретные частичные образы соединяет (синтез) в абстрактные связи (Konvoluten), мы называем логическим или апперцептивным мышлением. Апперцептивное мышление, в противоположность всем другим, более низким типам мышления, субъективно выступает с осознанием активности. Образы, относящиеся к сфере руководящего представления, предпочитаются другим. Я при этом сознаю, что не являюсь, как в сновидении или при свободном ассоциировании, пассивным зрителем тех образов, которые рождаются у меня, но что я — действующая личность, которая предпочитает определенные представления заднего фона сознания или внешних чувственных впечатлений, а другие — отвергает. Это предпочтение определенных душевных содержаний, сопровождаемое осознанием активности, мы называем вниманием. Функция внимания в области процессов возникновения образов точно соответствует более высоким процессам волевой деятельности, сообразно определенным целям, в области выражения и во внутреннем переживании, как оно нам непосредственно дано, оказывается с этими последними в самом тесном родстве.