|
Таковы в общем виде цель и смысл карикатуры как жанра изобразительного искусства и как средства иллюстрирования газетного материала, какой бы остросоциальной и даже кажущейся оскорбительной она ни была. Но очевидно, что если человек не уловил комического в рисунке, не понял «высокого» замысла художника, то чаще всего его откликом будут простые, можно даже сказать примитивные негативные эмоции: «Кто‑то позволяет себе смеяться над тем, что я считаю святым, незыблемым». То есть он испытывает недовольство, раздражение, гнев, ненависть (в зависимости от интенсивности, модальности переживаний) – чувствует себя уязвленным и оскорбленным сатирическим изображением, подчас даже больше, чем аналогичными по смыслу словами. Но это не означает ничего иного, кроме того, что человек испытывает негативные эмоции, которые являются важнейшим регулятором своего собственного (а не чужого) поведения и процессов познания. Известно, что некоторые ситуативные эмоции, такие, как возмущение, обида, ревность и т. п., способны «навязать» человеку определенные поступки, причем даже когда они для него нежелательны[153]. Часто сильные эмоции даже подавляют способность человека рационально размышлять и «позволяют» переносить ответственность за такое возбужденное собственное состояние на внешний раздражитель (автора или публикатора карикатуры, например), приписывая ему вину, специальный умысел, желание побольнее уязвить, обидеть, оскорбить и т. д. Согласно общепринятым воззрениям сильная эмоция возникает при конфликте осознаваемых и неосознаваемых действий человека. Характерно, что чаще всего не осознаются или вытесняются из сознания те поступки и действия, которые являются социально неодобряемыми либо даже порочными, греховными с точки зрения общепринятой морали – человек «не хочет» замечать в себе плохое, негативное (невротизированная личность). Когда же кто‑то публично указал на такие поступки либо соответствующие черты такой личности, особенности характера, то, поскольку человек их у себя не «замечает», не фиксирует, чаще всего он расценивает это как навет, оскорбление и даже преследование завистливыми или недоброжелательными противниками. Однако же возникшее эмоциональное переживание в некоторых случаях как раз и указывает на наличие «внутреннего рассогласования» – причина недовольства, раздражения заключается внутри, а не вовне человека. Но не только невротическая личность «боится» юмора, не менее опасается насмешек, иронии авторитарная личность – «привычный мир» рушится, когда кто‑то ставит под сомнение, осмеивает устоявшуюся систему стереотипизированных представлений и поведение признанных авторитетов. Но более всего уязвим для публичного юмора порок. Порочный человек подчас испытывает настоящую ярость, когда «тайное стало явным». Обладая определенными пороками или хотя бы недостатками, он обвиняет в их обнародовании и осмеянии не себя, а тех, кто сделал их достоянием общественности, совсем как герой Гоголя: «Ненавижу бумагомарателей!», и они должны быть наказаны. — 94 —
|